Муж, которого я забыла
Шрифт:
А сейчас я стою в туалете на двадцать первом этаже огромного офисного здания, расположенного на громадной территории, сплошь заставленной многокилометровыми складскими помещениями, парковками, гаражами. А выше меня — только вертолётная площадка.
У меня даже прав нет! Машины нет. Меня возит либо муж, либо водитель. А раньше я передвигалась на такси.
А теперь мне говорят: это всё твоё, Лукерья. Управляй. Как? Максимум, чем я могу управлять — это таймером духового шкафа в доме своего мужа. Ну или стиральной машиной.
Я ничего не смыслю в бизнесе своего
Я всё ещё не могу унять бешено колотящееся сердце, как слышу стук каблучков. Две или три пары. Надо же! В этом пафосном офисе даже двери туалета бесшумно открываются!
— Видела, какой красавчик сидит в приёмной?
— Сложно не заметить, — смеётся мелодичный женский голос.
— Интересно, по какому он вопросу?
— На собрание акционеров?
— Ох, может, это он и есть новый хозяин?
— Было бы неплохо!
— Вы разве не слышали? — Вклинивается третий голос. — У нас хозяйка. Ей лет двадцать. Леон Цемский извергал языки пламени, когда рассказывал Милочке про свою новую сестричку, которая заграбастала всё папочкино состояние. Мила слушала, слушала, да к Авдотьеву побежала.
— Смешно!
— Ну этот-то посимпатичней будет!
— Ей Леон нужен был только с перспективой на наследство.
— Ага.
— Интересно посмотреть на неё, — завистливо говорит одна из них. — А ещё больше: что это за превосходный экземпляр мужского пола сидит в приёмной?
— Скоро всё узнаем, девочки. Через три минуты начнётся.
Судя по затишью, они покидают моё убежище. Несмело выхожу из кабинки и иду к Денису.
— Ещё не поздно уйти? — Шепчу еле слышно. — У меня, кажется, живот от нервов прихватило.
— Луковка, — мягко улыбается мужчина. — Ничего не бойся. Я рядом. Я никому не позволю обидеть тебя. Всё, как мы договаривались. Ты просто поздороваешься со всеми, Заруцкий представит тебя, Логинов возьмёт небольшое слово, а потом ты скажешь, что заниматься делами будет твоё доверенное лицо. Всё, что будет происходить после, не принимай близко к сердцу. Мне никто ничего не сделает, что бы они сейчас ни наговорили.
— Денис! Ты думаешь, нам кто-то будет угрожать?
— Луковка, я всё решу. Обещаю.
Он крепко сжимает мою ладонь и уверенно направляет в переговорную, впечатляющую масштабом и внутренним убранством.
Другие акционеры, более мелкие, директора и руководители различных направлений, главы региональных отделов уже сидят по своим местам. Все ждут только нас. А точнее, меня. Все ждут нерешительную хозяйку этого королевства.
Стоит нам зайти, как гул голосов стихает, а все взгляды направляются в одну сторону. Прямо на мою трясущуюся фигуру.
— Здравствуйте, — неожиданно громко говорю я, — меня зовут Лукерья Лукьяновна Акманова, и я, полагаю, новая владелица этой компании.
Я не смотрю на кого-то конкретного. Скорее, мимо лиц. Бросаю быстрый взгляд на Дениса и получаю
— Не буду скрывать, — несёт меня дальше, — как это всё оказалось неожиданно для меня. Поэтому я приняла решение назначить временным управляющим Дениса Сергеевича, своего супруга.
От стука сердца в ушах я отключаюсь от внешних раздражителей, занимаю ближайшее свободное место и наливаю стакан воды. Пью залпом.
— Это просто немыслимо! — Говорит мне какая-то женщина. — Мало того, что Лукьян Родионович оставил вам контрольный пакет, так вы, деточка, ещё и передали бразды правления какому-то постороннему человеку.
— Элеонора Борисовна, помилуйте, воля Лукьяна Родионовича соблюдена, а как своим имуществом распорядилась его дочь — не наше с вами дело. — Говорит ей мужчина, сидящий рядом с ней. — Милочка, а вы давно знаете своего мужа? Не вчера ли из Вегаса вернулись?
— Мы женаты больше года, — раздражённо отвечаю ему. — И, как вы верно заметили, это не ваше дело.
Зря я приехала. Точно. У меня просто нет слов, как зря. Все смотрят, как на уродца какого-то. Как на дитя неразумное. Нужно было потребовать, чтобы Акманов сам здесь всё уладил.
Мне больше нравится, когда он решает серьёзные вопросы за меня. А тут с какой-то стати предоставил мне возможность проявить самостоятельность. Почему не объяснил, как это всё масштабно и серьёзно? Что здесь работает столько народу, а филиалы разбросаны по всей стране?
Пока я мечтаю слиться по цвету с креслом, в котором сижу, или незаметно стечь с него под стол и дать дёру, Денис Сергеевич держится на высоте. Отбривает колкости, изучает какие-то бумаги, обсуждает план развития, бесконечно говорит с какими-то людьми.
А неподалёку от него отирается пресвятая троица. Я не видела их лиц, но уверена на все сто: это три девицы из туалета.
Как назло, редкие красавицы. В ботоксе, силиконе, татуаже, микроблейдинге и ресницах в изгибе D.
Одна, словно невзначай, приближается, что-то спрашивает, проводит своими пальцами по кисти моего мужа, а он хмурится. Говорит ей что-то резкое, судя по её реакции. Она надувает губы уточкой, делаясь похожей на нелепую мультяшку, и отходит в сторону, к ещё одной из своей священной троицы. Они шушукаются, улыбаются друг другу, и вторая выдвигается в сторону Дениса.
По пути она берёт какую-то папку и — вот неловкость! — роняет прямо под ноги Акманову. Бумаги рассыпаются. Она притворно хватается за сердце, акцентируя внимание на размере своей груди, на которой едва сходятся пуговки рубашки, и бросается собирать документы.
Я закатываю глаза от этого грубого подката к чужому мужу на глазах его жены.
Она ползает перед ним буквально на коленях, уверена, с того места, где он сидит, открывается шикарный вид на её буфера. А ещё — я однажды такое видела в фильме эротического содержания — она заискивающе поднимает на него свои огромные влажные глаза, чувственный рот приоткрыт в немом призыве, язык скользит по губам, зубы прихватывают пухлую нижнюю губку, соблазнительно покусывают накаченную ботоксом плоть…