Муж, которого я забыла
Шрифт:
— Как ты понимаешь, детка, у тебя просто нет другого выбора. Ты просто… недоразумение. Уверена, твой отец знал это, поэтому и пришёл на сделку.
— Сделку? — Глухим эхом переспрашиваю я.
— Он без зазрения совести поставил тебя под удар, защищая свою семью, — с улыбкой говорит она. — Своих настоящих детей. Не мог же он не предполагать, что Михаил, в которого твой отец вложил на этапе разработки препарата столько средств, просто смирится с его кончиной и не захочет забрать свои активы.
— Я не понимаю, — шепчу я. — Я ничего не понимаю.
— Ты сама виновата. — Говорит мне капитан ФСБ, вклиниваясь в наш разговор с Гординой. — Тебя же предупреждали: сиди смирно и жди, пока не потребуется отгрузка с пятого склада.
— Да что с ним не так? — С досадой спрашиваю я.
— Здесь бункер, — подаёт голос тот, кого называют Михаилом. — Подземный военный бункер. Был. Сейчас там лаборатория. Там я разработал совершеннейший препарат нового поколения. Оружие медленного массового поражения. Твой отец спонсировал мои разработки. Оплатил всё оборудование.
— Почему вы просто не заберёте своё добро?
— Потому что логистика — хороший способ налаживания и прикрытия каналов сбыта. Это было удобно. Мы занимались распространением препарата, проводили испытания… Всё шло прекрасно. А потом твой отец заболел, и попросил меня остановиться. Я дал согласие, потому что у меня уже были установлены некоторые контакты с людьми, с которыми он вёл свой нечестный бизнес. Его дочь, Вероника, так же была согласна продолжать работать со мной после смерти отца. Мы ждали. Старик и так долго протянул! Но внезапно нас ждал неприятный сюрприз: он всё оставил своей незаконнорождённой дочери.
— Мне ничего не нужно, — повторяю как заезженная пластинка. — Ничего. Заберите всё, и я просто пойду домой.
— Из-за тебя уже закрыли столько людей! Не прикидывайся дурой! Словно ты не понимаешь, что мы просто не можем оставить тебя в живых! Пока ты жива, ты всегда можешь вернуть себе фирму. Будто твои новые друзья не смогут тебе помочь!
Всё ясно. Здесь все кругом психи. Несут откровенную чушь, и я ничего не могу понять.
— Подписывай, не ерепенься! — Протягивает мне в руки документы Гордина. — И так заболтались мы уже.
— Я не буду подписывать, — качаю головой.
— Будешь, — капитан ФСБ, чьё имя или фамилию, указанные в документах, я не запомнила, наставляет на меня пистолет.
И я понимаю, что это действительно конец.
Ставлю размашистую подпись под внимательными взглядами трёх пар глаз.
— Вот и всё, гражданка Голавлёва. — Счастливо выдыхает Гордина. — Надеюсь, Дениска будет страдать очень сильно, хороня тебя во второй раз. Жаль, что не смогу прийти и увидеть лично.
Двое уходят, оставляя меня наедине с сотрудником ФСБ. Его пистолет всё так же направлен на меня, и я думаю: будет ли мне больно умирать, когда пуля разорвёт мою плоть и протаранит в самую глубину?
— Ты должна была стать моей женой, — неожиданно говорит мне этот мужчина. — Всё
— Сомневаюсь. — Дрожащим голосом упираюсь я. — Мне мама говорила, чтобы я никогда не дружила с плохими мальчиками.
Он смеётся. А потом подходит ближе. Склоняет голову и вдыхает запах моих волос.
— Тебе бы очень понравилось, как я трахал бы тебя, малышка. Акманов — чёртов везунчик! — Он усмехается. — Знаешь, что? Я здорово придумал. Не будем торопиться прощаться. Я напоследок попробую тебя. Точно! Должна же ты узнать, что потеряла! А я, так и быть, закрою глаза, что тебя трахал кто-то другой.
Его пистолет упирается мне в рёбра. А свободная рука очерчивает моё лицо, шею, скользит на грудь. Он действительно увлечён процессом, а я в ужасе от происходящего. Поэтому голос, который неожиданно громко звучит совсем рядом, заставляет нас обоих вздрогнуть.
— Убери свои руки от моей жены!
46. Он
Возмущённо смотрю на Миронова, а он разводит руками.
— Денис, записи с камер запросили, кто её увёл, мы узнаем быстро, с какой целью — думаю, станет понятно.
— На это всё равно потребуется какое-то время! — С досадой констатирую я. — Которого у нас нет.
— Сейчас, — успокаивает полковник. — Я наберу Метлицкому, может, он санкционировал перевоз гражданки…
— Чёрта с два!
— Акманов! — Прикрикивает Миронов, и я вынужденно отступаю.
Чем дольше он говорит с Метлицким, тем больше хмурится. И я вместе с ним.
— Да что ты! Куда? — Миронов озабоченно смотрит на меня. — Я понял. Собирай группу захвата.
Я напрягаюсь. Олег Владимирович откладывает телефон в сторону.
— Акманова направляется в сторону офиса. — Говорит он мне. — Её забрал кто-то из управления, Альберт уже пробивает, кто именно это был.
— Я поехал. — Бросаю ему.
— Нет, Денис. Дождись группу. Это может быть опасно!
— Опасно? — Удивляюсь я. — Лукерья в опасности. Снова. В том же месте. Я поеду вперёд, а вы догоняйте.
— Акманов! Я запрещаю тебе!
— Простите, полковник. — Подхожу к двери и козыряю ему. — Вынужден ослушаться. Я больше не потеряю её. Я должен защитить свою жену!
Он пытается что-то кричать мне вслед, но я уже не слышу. Мысленно выстраиваю наикратчайший маршрут до офиса. Когда сажусь в машину, сразу трогаюсь с места.
На территории компании меня ждёт неожиданное препятствие. Оцепление. Я взбешён от промедления. ФСКН проводит спецоперацию и, по всей видимости, не собираются считаться с моей нуждой попасть в зону оцепления.
Я ещё издалека вижу Авдотьева. Он летит ко мне на всех парах.
— Денис Сергеевич?
— Михаил Юрьевич, мне необходимо попасть на территорию. Лукерья там. Снова в опасности. Я не хочу пробиваться силой, но, если в этом будет необходимость, не сомневайтесь, я сделаю это.