Муж, которого я забыла
Шрифт:
— Цемский проспонсировал обустройство лаборатории, нашёл каналы сбыта, — подхватывает Метлицкий, — производство было налажено. Первые партии товара распространяли под видом наркотиков через мелких дилеров. Во-первых, это был хороший способ провести испытания, во-вторых, показать всем заинтересованным лицам действие и последствия.
— И, нужно сказать, — добавляет Миронов, — наркотик быстро распространялся и находил новых жертв. Когда действие препарата уже перестало поддаваться контролю, Цемский узнал на собственной шкуре о побочных действиях производства.
— Он пытался затормозить процесс производства, но заинтересованные лица уже вкусили плоды трудов Манохина, и Цемский понимал, что его устранят, стоит лишь ему продолжить настаивать на закрытии работ. — Говорит Авдотьев. — И тогда он, предчувствуя скорый конец, пришёл к нам.
— Точнее, мы не знаем, к кому он пришёл сперва, — Тихо говорит Денис. — Каналы распространения контролировали его партнёры по незаконным грузоперевозкам. В девяностые, когда твой отец только начинал свою деятельность, на определённых условиях его бизнес поддержал очень влиятельный человек. Заместитель директора службы безопасности. Он обеспечивал пути сбыта, находил новых клиентов зарубежом, подчищал в нужное время информацию о деятельности Цемского. Именно эту информацию передал нам твой отец. Он предложил сделку, чтобы обезопасить тебя. В первую очередь.
— Он предоставил информацию о Манохине, попросив защиты для своей наследницы, — кивает Авдотьев. — Мы не имели понятия, что работаем в связке с ФСБ. Они не знали о нашем участии. Он побоялся открыть всю информацию одному источнику, потому что слишком много высших чинов было нечисто на руку. Но, сообща, нам удалось раскрыть всю преступную сеть и задержать всех причастных в очень короткий срок.
— Пока мы вели расследование изнутри, — хмыкает Миронов, — подполковник Авдотьев работал на месте, внедрившись в руководящий состав компании.
— Разрабатывая Манохина, мы не учли, что он также может быть связан с кем-то из управления Федеральной службы безопасности. — С досадой говорит Авдотьев. — Грёбанное недоразумение!
— Капитан Гордина находилась на практике в то время, когда Манохин проходил освидетельствование по одному из дел. Там они и познакомились. Между ними завязались отношения. — Недовольно цедит Метлицкий. — Когда у капитана Тихомирова произошла личная драма, именно Гордина свела их с Манохиным. Тихомиров подсел на препарат. Он считал Манохина спасителем, освободителем. И на всё был готов ради этой приближённости.
— Тем временем, ваш отец скончался, и мы привели план в действие, — добавляет Миронов. — Майор Акманов, разработавший максимально безопасный для вас план, включился в работу. Вы получили наследство. Всё шло удачно, пока Вероника Цемская под давлением замдиректора не решила перехватить руководство компанией.
— Нам пришлось вносить коррективы, чтобы
— А он-то тут каким боком? — Выдыхаю я от неожиданности.
— Он альфонс и брачный аферист, — цедит Акманов. — Специально сошёлся с тобой, чтобы иметь доступ к акциям. Когда они поняли, что этот способ не сработает, преступники искали возможность подловить тебя. И им это удалось…
— Хорошо, что всё обошлось, — улыбается Авдотьев.
— Меня спас Денис, — говорю в никуда.
— Можно сказать, — подводит итог Миронов, — что на протяжении всего времени майор Акманов выступал в роли вашего ангела-хранителя.
— Мой личный фсбшник, — горько усмехаюсь я, вспоминая шутку Лины.
Метлицкий хмурится, а Миронов смеётся.
— Можно сказать и так, — бросает он и закашливается, натыкаясь взглядом на самого Акманова.
49. Он
Лукерья слишком спокойна. По своему большому опыту я могу судить — это плохо. Слишком. Человеку тяжело принимать такие новости. Сдержанность — не есть норма. Истерика более предпочтительна.
— А моя квартира? — Безразлично спрашивает она.
— Ваша квартира всё ещё ваша, — заверяет Метлицкий.
— Но… Как же ремонт… и те люди… — Лукерья растеряна.
— Мы задействовали некоторых гражданских при проведении операции. — Объясняет Альберт Станиславович. — Ваш сосед вышел в нужный момент. В квартире ждали наши сотрудники. Мы перенесли мебель в соседнюю квартиру, установили подготовленные панели на стены, заменили некоторую мебель на новую… Обтянули дверь. Это не занимает много времени при должном уровне сноровки и подготовки. Ваши личные вещи доставили в дом майора Акманова…
— А фотографии? — Глухо спрашивает Лукерья.
— Фотошоп. — Пожимает плечами Миронов. — Мы следили за вами почти два года. Подготовка была на высшем уровне.
Как-то незаметно уходит Авдотьев. И все прочие молчавшие мужчины. В кабинете нас остаётся четверо.
— Значит, это всё неправда? — Уточняет Лукерья.
— Что именно? — Усмехается Миронов. — Если касаемо вашей квартиры, то, конечно, все права принадлежат вам. Как и компания. Как и часть счетов. Те, что не будут арестованы в результате проверки.
— Ясно. — Кивает она. — А… мои документы?
— Сумку с ключами и документами подменили в ресторане, пока вы выясняли отношения с Шуваловым.
— Понятно. — В голосе Лукерьи нет абсолютно никаких эмоций. — То есть, вы вернёте мне мои документы?
— Тут немного сложнее, — говорит Метлицкий. — Видите ли, в данный момент времени, начиная с пятнадцатого июня прошлого года, вы, скорее, Акманова, чем Голавлёва. Но не переживайте, ваш брак будет аннулирован, все записи — уничтожены, и вы сможете вернуться к прежней жизни. Словно ничего не было.