Муж мой - враг мой
Шрифт:
Сердце екнуло от мальчишеской улыбки Вейлерона — а еще от того что меня подхватили за талию, и перенеся через ажурные перила декоративного мостика, спустили на лед!
А следом ко мне спрыгнул и сам Алиссандр, герцог Вейлеронскй.
— Вам, дорогая супруга, доводилось кататься без коньков?
Я фыркнула, и вздернула носик, давай понять: как можно, я была приличная тэйрим и паинька!
Но вслух врать ему в глаза поостереглась.
Мы катались. Разгонялись, и скользили на подошвах, кто дальше. Я была ловчее, а Вейлерон
Мы спорили, отчаянно, до хрипоты — честно ли это, или не считается.
Мы целовались до припухших губ, спрятавшись под мостом.
А когда вернулись в замок, и крались в свои покои тайком, не желая попадаться никому на глаза — замок смотрел на нас одобрительно.
Это было похоже на сказку.
А на следующий день она закончилась.
Глава 13
Молодая жена — это всегда испытание для мужчины. Проверка, достиг ли он зрелости достаточно для того, чтобы справиться с искушением махнуть рукой на все прочие дела, да и запереться с ней в спальне на месяцок-другой.
Я вот, к примеру, явно не слишком-то зрел — потому что немалый испытывал соблазн именно так и поступить. Но со стороны Предгорий ощутимо тянуло Великой Волной, непонятная активность инородцев все возрастала, разведка сбивалась с ног, пытаясь собрать как можно больше информации об их подготовке и дать прогноз о планах и будущей тактике…
Я метался из Стража в столицу, из столицы — по пограничным замкам и крепостям, а оттуда обратно, в столицу, на бесконечные советы, на которых командование пыталось выстроить оптимальную единую линию защиты. С драгоценным тестем я виделся нынче чаще, чем с собственной женой.
И не то чтобы его величество не помнил про молодую жену и о том, что в герцогстве меня ждут мои собственные дела и заботы, но…
Выбить день передышки удалось только потому, что по-настоящему моё время еще не пришло.
Сейчас, пока у нас есть только предположения, Меч Предгорий, инспектирующий крепости пограничья — всего лишь напоминание поддерживать в порядке свое хозяйство для владетелей и комендантов.
К тому же, перерыв мне был действительно необходим: с инспекциями я закончил.
И у меня, в конце концов, есть собственное герцогство, требующее моего внимания.
И молодая жена.
Нисайем очень удачно затеяла свою ревизию — в свете наведения порядка во владениях приграничных тэйров.
И очень удачно ее закончила — как раз в тот день, когда я выторговал для себя передышку.
Утром, выравнивая манжеты, чтобы вставить в них запонки (за плотно закрытыми дверями гардеробной, чтобы не потревожить усталую супругу) я улыбался. Грядущий день обещал быть не слишком насыщенным, и, если все сложится благополучно, то вторую половину дня я смогу провести дома..
А после полудня, когда я покинул королевский дворец после очередного совещания, меня перехватил посыльный, и вручил записку от матушки. В ней вдовствующая
Как же не уделить время родной матери, особенно, если у тебя есть возможность?
Она встретила меня на зимней веранде.
Накрытый к чаепитию стол и приличная случаю беседа, но сквозь всё это пробивалось ее настроение. Я знал матушку неплохо, до случая с Нисайем был уверен, что и вообще, отлично знаю, сейчас мог однозначно сказать, что она напряжена и собрана, и готовится к неприятному разговору.
Тему я тоже мог угадать тему заранее, и злился. На себя в основном: Меч, мать его, Предгорий. Герой! Гроза инородцев. С женскими склоками в собственном доме разобраться не может.
— Милый, — начала матушка, когда все обязательные ритуалы хорошего тона были соблюдены. — Я хочу поговорить о… — она запнулась, но продолжила, — О твоей жене.
Жаль, я не азартен. Мог бы сделать ставку сам с собой.
— Я понимаю, что в твоем представлении она кроткий агнец, — продолжила матушка. — Невинное дитя, обиженное мной. Но прошу тебя, прислушайся. Она не такая, какой тебе кажется, сын мой. Твоя жена хитрая, очень умная, злопамятная др…
Она осеклась и примирительно подняла руку, увидев, что я собираюсь её одернуть. Встала, аккуратно расправив юбки — ухоженная женщина в годах, несущая свой возраст с достоинством — и позвала меня:
— Пойдем. Я покажу тебе кое-что.
Оранжерея в здесь была немногим хуже, чем в Страже — собственно, это и стало одной из причин, почему матушкин выбор пал именно на этот особняк.
Правда, растений здесь пока находилось куда меньше, и, хотя матушка уже успела пополнить коллекцию, те, что она пожелала забрать из замка, все же пока что составляли основную массу.
К стыду своему, узнал я их только по знакомым горшкам — к увлечению матери и сестры я относился без должного сыновнего и братского интереса, и, в отличии от них, не способен был различать их “питомцев” “в лицо”.
— Полюбуйся, — тихо и жестко сказала мать. — Уверена, эта аласская змея отлично знала, что я готовлюсь к выставке. Что она проходит под патронажем принцессы, и что я возлагаю на эту выставку большие надежды. И позаботилась… позаботилась о том, чтобы уничтожить плоды моего многолетнего труда. Все мои достижения!
Я послушно полюбовался: зеленое буйство выглядело сочным, здоровым и вполне довольным жизнью.
Матушка же, напротив, пребывала в бешенстве — просто изо всех сил старалась держать себя в руках.
— Видишь? Видишь что она наделала? — она на секунду прикрыла глаза и стиснула зубы, а затем продолжила, — О, вы, мужчины, видите лишь то, что женщина вам показывает, и верите тому, что видите, но… Подумай! Эта мерзавка избавилась от Сириль. Опозорила Мириам. Я же покинула Страж быстрее, чем она успела отомстить — и у нее не дрогнула рука ударить по тем, кто не может за себя постоять.