Муж мой - враг мой
Шрифт:
— Эсса Томпсон, мне стало известно, что у вас в оранжереях возникли некоторые проблемы.
Эсса лишь слегка приподняла брови, выдавая удивление: она полагала, что приняв оранжереи Вейлеронов под свою руку, порядок в них навести успела.
— Ваша светлость, в оранжереях нет никаких проблем.
— Есть, — я почувствовал сильное желание извиниться перед этой почтенной эссой, за то, что сейчас скажу, но справился с ним. — Мой источник сообщает, что у вас проблемы с декоративными росянками.
Брови почтенной эссы поднялись
— С… росянками? И… какого рода проблемы?
— Они выросли, — лаконично сообщил я.
Брови Уны Томпсон поднялись еще выше:
— И… как вы бы хотели, чтобы я решала эту проблему?..
— Мой источник предлагает использовать отряд боевых магов.
Лично мне идея Нисайем импонировала: во-первых, гигантские плотоядные растения вызывали во мне глубокое инстинктивное неодобрение. Во-вторых, не хотелось бы, в случае чего, объяснять безутешным родственникам Уны Томпсон, куда подевалась почтенная эсса...
— Это ваш приказ? — уточнила госпожа смотрительница оранжерей, и я взглянул на нее с недоумением.
Откуда столько напряжения в голосе?
— Нет, но…
— В таком случае, — не дослушав, перебила меня повелительница садовых ножниц, — Пока я оранжереях замка Страж есть я — отряда боевых магов там не будет! А выросшие росянки нам и сами пригодятся!
Я поймал себя на том, что попросту неприлично таращусь на разгневанную женщину.
Но она взяла себя в руки так же быстро, как и вспыхнула, и уже вполне почтительно поинтересовалась:
— Ваша светлость… А ваш источник — он не называл причин столь… внезапных изменений, случившихся с росянками?
С одной стороны, это, конечно, шило, которое совсем скоро выскользнет из мешка. Причем — с моей же помощью. С другой стороны, ускорять процесс всё же не хотелось бы. Поэтому ответ я предпочел обтекаемый:
— Мой источник… Предполагает… — я осторожно подбирал слова, — Что причиной может быть присутствие рядом некоей... нетрадиционной магической сущности. Например, ведьмы.
— Ведьмы?
— Ведьмы, — согласился. — Молодой и… эмоциональной.
— Понятно, — буднично кивнула владычица леек, как будто я не огорошил её известием о ведьмах.
Но повисшая тишина подсказала, что всё-таки огорошил.
— Ваша светлость, — обратилась ко мне женщина, когда я уже готов был уже попрощаться с ней и искать другую смотрительницу для матушкиных кустов.
А лучше всего — и впрямь запустить туда отряд боевых магов, и вся недолга.
— Ваш источник, — продолжила эсса Уна Томпсон, — Он не мог бы гулять в оранжерее, допустим, один час каждый день?
И в ответ на мой недоверчивый взгляд, хладнокровно пояснила:
— Попробуем приучить растения к его эмоциональности.
В подвал под подвалом я спускался уже переодевшись к визиту ко двору, и отправляться собирался не через городской портал, а малым семейным.
Это было не так удобно, как кажется: в отличии от Алассов,
Но сегодня те минуты, которые он сэкономит, могли иметь значение, поэтому еще с утра Белс отправил в особняк нужные указания.
Вчера Нисайем осмотрела весь потайной подвал вдоль, поперек и по периметру. Хотя в нем ничего, кроме постамента в центре с лежащим на нём артефактом, и не было, моя дражайшая половина, изнывая от любопытства, сунула любопытный носик везде, пока я отвечал на сакраментальный вопрос — зачем?
Он прозвучал сразу же, как супруга пришла в себя после близости.
Пытаться что-то скрывать или приукрашивать было бы уже глупо, поэтому я рассказывал всё, как есть:
— Вот эти руны, на полу, потолке и стенах, экранируют эту комнату от поисковых заклинаний. Весьма серьезная защита от магического поиска, — вставать было лень, лень было даже шевелиться, поэтому я так и лежал на полу, на нашей одежде, подложив для мягкости руку под голову. — А вот тот рунический комплекс, которым покрыт постамент под камнем, имеет другое назначение.
Рисунок рун на постаменте и вокруг артефакта действительно разительно отличался от прочих в этой комнате: иные символы, материалы, инструменты… Даже почерк мастера, их начертившего — отличался.
— Мой дед, конечно, ненавидел твой род, — продолжил я рассказывать своей жене, которая, изучив в этой комнате всё, что возможно, вернулась ко мне под бок. — Но даже он не стал бы похищать камень ради похищения как такового. Слишком уж это была сложная, затратная операция для такой мелкой цели. Настоящая цель была иной: разорвать связь артефакта с замком Лунь, и связать его с вотчиной герцогов Вейлеронских.
— И как? — любопытно подала голос Нисайем. — Чем всё закончилось?
— Ничем, — пожал я свободным плечом, потому что на втором удобно расположилась супруга. — Связь камня с вашим замком разорвать не сумели, привязать к Стражу без разрыва предыдущей привязки тоже не удалось.
Я, вздохнув, поправил сам себя:
— Вернее, всё еще не закончилось — вот вернем камень твоему отцу, тогда и можно будет говорить, что всё. Конец.
Я, вынырнув из воспоминаний, поставил на постамент рядом с артефактом ларец, прихваченный сверху из сокровищницы.
Оплетенный многими слоями защиты, как рунической, так и заклинательной, он в своё время был создан именно для того, чтобы вынести из замка Алассов их реликвию — без этого ларца исполнителю не удалось бы вынести артефакт из замка Лунь незаметно, да и фон они с камнем за собой оставляли бы такой, что Алассы примчались бы по нему к Стражу, как королевскому тракту.