Муж Святой Героини
Шрифт:
Где-то позади звучали крики, доносились голоса храмовников, то ли зовущих Святую, то ли заметивших нас и возмущённых моими кощунственными действиями. Я схватил Святую за горло, поднял вверх и, как куклу, зашвырнул на крышу здания поблизости — в нём было этажа три или четыре. А потом взобрался туда и сам, залезая прямо по стене, как кошка по дереву.
Окинув взглядом местность внизу, я не обнаружил никого поблизости — ни храмовники, ни кто-либо ещё не добрался сюда. Я уволок Святую на порядочное расстояние от места сражения, и тем, кто решил бы преследовать нас, путь преграждали развалины
Так что в ближайшее время никто не помешает мне побыть со Святой один на один. Однако было бы ошибкой полагать, что я так и дальше смогу без проблем мордовать её как моей душе угодно, и ничто меня не остановит. Стоило ожидать неприятностей — и прямо сейчас, когда я взобрался на крышу здания, они и начались.
Раны на теле Святой начали с молниеносной скоростью затягиваться, Святая открыла глаза, сделала болезненный вздох, будто утопленник, которого только что откачали и вернули к жизни, а затем некая сила, как большая невидимая рука, подняла Святую на ноги. То есть, я хочу сказать, что Святая не встала — её просто подняло, «выпрямило», «поставило», будто ветер подхватывает лежащий на земле лист и ставит его в вертикальное положение.
Святая посмотрела на меня, её взгляд был полон презрения, её лицо было спокойным, неподвижным, как у статуи. Никакой ярости и обиды за то, что я только что проделал с ней. Вокруг её тела появился полупрозрачный золотистый кокон — это магический барьер, защищающий от вражеских атак. Святая развела руки в стороны, и её тело начало подниматься в воздух — Святая воспарила.
Она поднялась на высоту нескольких метров и зависла в воздухе. От облика волкодлака больше не было никакой пользы, поэтому я вернулся к облику Андаля.
Святая направила на меня руку и произнесла:
– [Святая Магия: Святое очищение]!
Толстый луч света вырвался из её ладони и рванул в мою сторону. Я увернулся, но луч успел задеть меня — левая половина моего лица и всей головы была опалена этим лучом, моя плоть в том месте мгновенно исчезла, будто вместо головы у меня… йогурт. И кто-то зачерпнул ложкой сразу половину этого йогурта. На границе оставшейся плоти всё почернело, стало обугленным, шипело и дымилось. Полагаю, не стоит и упоминать, что боль была просто адская — святая магия причиняет чудовищную боль тем, кто занимается магией… хм, другой, не-святой, стороны.
Я сосредоточился на Внутреннем Пространстве и превратился в стаю воронов. Вороны рванули к Святой, стая налетела на неё и принялась кружить, грозно каркая и атакуя клювами и лапами. Кокон вокруг Святой отбивал все атаки воронов, Святая, с невозмутимым видом, продолжала парить в воздухе.
— Прочь! — властно сказала Святая, и золотистый кокон вокруг неё мгновенно раздулся, как пузырь, и взорвался. Воронов расшвыряло в стороны, большинство из них были мгновенно убиты и разорваны на куски, всюду летели перья, брызги крови, части тел.
Всё что осталось от стаи воронов на мгновение замерло в воздухе, а затем стройным единым потоком устремилось на крышу, превратилось в чёрный дым, дым собрался в человеческую фигуру, и стал мной.
Я вновь появился.
Я всё ещё сохранял облик Андаля и решил не показывать своё истинное обличие в этом бою. Пусть
Святая, продолжая парить в воздухе, смотрела на меня высокомерно, с презрением и чувством собственного превосходства.
— Жалкое отродье тьмы, — пренебрежительно бросила она, а затем вновь направила на меня руку. — [Святая Магия: Святое очищение]!
Я отскочил в сторону, но луч и на этот раз задел меня — вся моя левая нога ниже колена просто исчезла, как всё тот же йогурт, зачерпнутый ложкой. Ложкой небытия.
Я упал и застонал от боли. Святая самодовольно усмехнулась и стала подниматься ещё выше, при этом её фигура поплыла вперёд, и вскоре оказалась надо мной.
Я быстро сосредоточился на Внутреннем Пространстве и активировал магию исцеления — левая голень начала отрастать обратно. Для этого мне пришлось облечь всё своё тело в кокон сознания, а затем мысленным усилием и волей заставить магическую энергию отращивать плоть в месте ранения, сосредотачиваясь на образе того, что я хочу отрастить.
Святая с торжественным видом воздела руки к небу:
– [Святая Магия: Истребление Дем…]!
Она собралась сотворить сильнейшее святое заклинание — «Истребление Демона» — которое точно мгновенно убило бы меня, и я не мог позволить ей этого сделать!
– [Idirhail’ haor Draiokh]! — спешно сотворил я заклинание. «Вмешательство в плетение магии».
Невидимая волна ударила в Святую, сбив её заклинание и помешав произнести фразу до конца.
Мой разум был расщеплён — одна часть поддерживала процесс восстановления ноги, другая занималась спешными заклинаниями, чтобы противостоять Святой. На такое способны только маги. Обычные люди не могут разделять своё сознание и поддерживать несколько параллельных мыслительных процессов. Разум — главный инструмент мага.
Я, кажется, уже это говорил?!
Святая обязательно попытается вновь повторить своё страшное заклинание, поэтому я должен срочно отвлечь её на что-то! Я сосредоточился и:
– [Magaire de Spiir]!
Вновь множество метеоритов появилось в небе, и они начали бомбардировать город, вызывая новые разрушения тут и там, пожары, массовые смерти, с новой силой зазвучали вопли тех, кто попал под атаку.
Святая повернулась в сторону, где прогремели взрывы, страдание проступило на её лице. Ей было жаль всех тех людей, что погибли и покалечились из-за обрушившихся метеоритов. Она будто на себе переживала их боль, пропускала через себя всё это несчастье, чувствовала сожаление и вину из-за всего случившегося…
Это был мой шанс, Святая отвлечена, и я могу вновь взять контроль над битвой в свои руки!
– [Spirain Finuin]! — произнёс я.
Прямо с поверхности крыши, на которой я сейчас находился, вылезли огромные извивающиеся шипастые лозы. Они взметнулись вверх, зацепились за щиколотку Святой и с силой дёрнули её вниз.
— Ай! — лишь успела вскрикнуть Святая и полетела вниз.
Лозы швырнули Святую на землю перед зданием. Девушка, упав, мощно ударилась о булыжники мостовой. Я к тому времени уже восстановил ногу и был в полном порядке, я схватился за лозу, и она спустила меня с крыши вслед за Святой.