Музыка ножей

Карной Дэвид

— Коган слушает. — Он даже не смотрит на определитель.

Мужской голос уведомляет, что в фотостудии на Колорадо-авеню его ожидают заказанные им копии документов.

— Я ничего не заказывал.

— Слушайте, сэр, я не в курсе дела. Тут у меня конверт с вашим именем и номером телефона.

— И что внутри?

— Вы хотите, чтобы я его открыл?

— Да, валяйте.

— Вы уверены?

— Вполне.

Коган слышит приглушенный звук рвущейся бумаги.

— Тут сверху надпись: «Анкета для пациента,

заполняется при поступлении».

Мама дорогая! Беклер! Не может быть!

— Тут еще имя, — говорит мужчина.

— Крисс Рей?

— Да, точно.

— Хорошо. Уберите обратно в конверт. Спасибо большое! — Тед убирает телефон в карман.

— В чем дело? — спрашивает его Гвен.

— Ни в чем. Кто-то ошибся номером.

— Точно?

— Ага.

Коган смотрит на часы, понимает, сколько времени прошло, и резко оборачивается в поисках своей «тени». Он совсем забыл про слежку. Тед вглядывается в толпу вокруг. Мимо в основном идут студенты, группками по два-три человека. Они весело болтают на ступенях библиотеки — точно так же, как сейчас разговаривают и Гвен с Тедом. Проносится мотоцикл, следом еще один. Уже около шести. Начинается час пик.

— Мне пора, — говорит Коган и от полноты чувств едва не целует Гвен в губы. — Сделай одолжение, если Джим тебе все-таки что-нибудь расскажет, позвони мне.

— Ладно.

Он касается ее щеки:

— И выше нос! Улыбнись! Все будет хорошо.

5

Красные сердечки и лепестки роз

11 мая 2007 года, 17.45

Джиму никогда не угрожали оружием. Никаким. Ни пистолетом, ни ножом, ни копьем, ни луком, ни стрелами, ни даже бейсбольной битой. Поэтому на заданный вопрос ему ответ искать не надо.

— Ну-ка, Пенек, скажи мне, тебе когда-нибудь пушку к башке приставляли?

Си-Джей Воткинс и правда стоит позади него, приставив к его правому виску пистолет, вальтер ППК.

— Нет, — с трудом произносит Джим, пытаясь высвободиться из захвата, которым Воткинс сдавил ему горло.

— И как она тебе? Пушка?

— Холодная.

— Отлично. Так и должно быть. А теперь, когда мы все выяснили, давай поговорим о том, что происходило в этой комнате несколько минут назад. С чего это ты вдруг разговаривал с мисс Дейтон и этим придурком, до ужаса похожим на доктора, про которого пишут в газетах? Я видел, как они заходили в здание, и угадай, где я их нашел? Прямо на третьем этаже.

— Они ко мне… — хрипит Джим.

— И чего хотели?

— Хотели узнать, не уходила ли Кристен с кем-нибудь в тот вечер.

— И что ты им сказал?

— Сказал, что все время был с ней.

Воткинс сжимает горло Джима еще крепче.

— Не ври мне!

— Я не вру.

Дышать уже совсем нечем.

— И не пытайся. Иначе я вернусь и всажу

тебе пулю промеж глаз. Понял?

— Да.

Воткинс наконец его отпускает. Джим падает на кровать, хватает ртом воздух и давится кашлем. В какой-то момент срабатывает рвотный рефлекс, но ничего из Джима не выливается.

— Ты как? — Воткинс кажется искренне обеспокоенным. — Извини, пацан, я не хотел сделать тебе больно.

— Ты охренел? — Джим с трудом восстанавливает дыхание. — Она что, настоящая?

— Конечно. Вполне настоящая пневматика.

— Вот урод-то! А выглядит как настоящая.

Воткинс любуется пушкой.

— Вальтер ППК. Продукт гения немецкой инженерной мысли. Такой пользовались Бонд, Джеймс Бонд, и агенты ЦРУ.

— Где ты ее взял?

— Отец подарил.

— Отец тебе пневматику подарил?

— Если точнее, я позаимствовал ее на время. У него коллекция. Он их через Интернет покупает. Копии легендарного оружия.

— И что, он не заметил пропажи?

— Вряд ли. У него их полно.

— Чем, ты говоришь, он занимается?

— Недвижимость продает.

— Во Флориде?

— Во Флориде. В обеих Каролинах. В Колорадо. В Вайоминге. У него везде собственность есть. Хочешь подержать? — Воткинс протягивает Джиму пистолет.

Тот качает головой и отворачивается.

— Зачем тебе эта хрень?

— Ты в Ист-Пало-Альто часто бываешь?

— Нет.

— Ну вот, если поедешь туда, тебе такая хрень тоже понадобится. Хотя бы пугач.

— Зачем тебе туда ездить?

— Там такие цыпочки! Всех оттенков шоколада.

— Зашибись.

— Ты насчет цыпочек не беспокойся особо, Пенек. Ты лучше беспокойся насчет сложившейся ситуации.

— И что у меня за ситуация? — спрашивает Джим, зная, что Воткинс все равно ему сейчас все объяснит.

Воткинс улыбается, предвкушая атаку.

— Что, по-твоему, он знает?

Джим размышляет, не соврать ли. Но, едва помедлив с ответом, понимает, что это бесполезно. Воткинс ему не поверит и снова схватит за горло. «Ну и хер с ним, — думает Джим. — Док много знает. Нам конец. Нас скоро накроют. Но это не моя вина. Это не я трахаю все, что шевелится. Это не у меня венера. Так что на, получай»:

— Он спросил меня, знаю ли я кого-нибудь с венерическим заболеванием.

Поначалу Воткинс просто молчит. Пялится на Джима в полном шоке, а тот про себя улыбается. Наконец Си-Джей взрывается. Сжимает кулак, топает ботинком и орет:

— Вот же мудила гребаный!

— Не знаю, откуда он узнал, — решает встрять Джим. — Она, в смысле, Кристен, наверное, кому-то все-таки что-то рассказала. Не знаю, короче. Я сказал, что ни о чем таком не слышал. Он вроде купился.

— Твою мать! — вопит Воткинс. — Еще что он сказал?

— Больше ничего. Спрашивал только, с кем она выходила и у кого венера.