Музыкальный Дом
Шрифт:
Он обещал ребенка для Марго, если Ганнибал будет пойман.
И она этого ребенка не получит, Уилл знал точно, ибо больше всего Мейсон любит предложить сладость, помахать ею перед носом, а затем отобрать. Уилл видел будущее и теперь стоял перед выбором: вмешаться или нет.
— Ты ведь понимаешь, что он находится в руках Мейсона только потому, что так захотел?
— Знаю, — кивнула она, в ее голосе сквозило сочувствие. — Он играет с тобой, Уилл. Со всеми. Я пришла удостовериться, что, перед тем, как ты сделаешь что-нибудь опрометчивое,
Он сглотнул, обняв себя руками, и осторожно спросил:
— А ты понимаешь? Что, если Мейсон не даст Марго ребенка? Что, если тебя ждут годы, где ты будешь смотреть, как мучается твоя любимая, и будешь бессильна что-либо изменить?
В глазах Аланы мелькнул страх.
— Что ты имеешь в виду? Ганнибал что-то сказал тебе?
Уилл слабо улыбнулся, только сейчас до него доходила многоходовая тактика Ганнибала, когда он пришел бы если не ради него, то ради помощи Алане. Всегда двойное дно. Всегда игра на опережение. Всегда: его устроят оба результата.
— Ганнибал уже предупредил тебя, не так ли? Но ты ему не поверила.
— Уилл, — она предупреждающе нахмурилась, взяв в руку трость.
Следующими словами он добровольно подписал себе приговор:
— Ты должна пойти к Мейсону и предложить ему кое-что. Это будет рискованно. Чтобы справиться с Мейсоном и его головорезами, тебе придется пролить кровь самой или с чужой помощью. Первый вариант тебе противен, потому что ты знаешь: именно этого хотел бы для тебя Ганнибал. Второй — ты позволишь мне вмешаться. И, когда начнется самое страшное, ты должна быть готова действовать решительно и, возможно, очень жестоко, даже если твоя жена будет против.
Алана молча смотрела на него, приоткрыв рот, пальцы на набалдашнике трости побелели.
— Ты видишь, как Ганнибал.
— Его смерть ничего не исправит. Ни в твоей жизни, ни в моей.
…И уж тем более в моей.
Она долго молчала, взвешивая свой ответ. Пиканье кардиомонитора все еще отстукивало его спокойный пульс. Алана поднялась с кресла, и ее лицо замерло, отразив ее настоящую суть, из-за которой когда-то Ганнибал ее и выбрал, прекрасную и безжалостную.
— Что ты предлагаешь?
Свобода, наконец-то.
Уилл закутался в новое пальто, которое ему привезла Алана, и, смотря под ноги, осторожно спустился по ступеням больницы. Внизу его уже ждал черный лимузин, а водитель заботливо придерживал дверцу. Уилл опирался на больничную простую трость, не как у Аланы, без серебряного набалдашника и не такую тяжелую.
Когда он забрался внутрь, то с облегчением выдохнул, откинувшись на кожаное сидение. Лимузин плавно двинулся по дороге, и Алана протянула ему стакан виски.
— Они согласились.
— Конечно, они согласились, — пробурчал Уилл, отпивая из стакана. Алкоголь обжег пищевод, и, скорее всего, устроит к вечеру внутри заживающего кишечника бурю, но он и так не собирался прожить достаточно долго, чтобы вкусить последствия. — Когда
— Почти. Пятеро будут точно.
Уилл переждал, пока спазм в животе пройдет, и перевел дух.
— Парня из мэрии можете не ждать, он не станет рисковать своей карьерой, испугается, что кто-нибудь его увидит рядом с Верджером.
— А остальные?
— Судья будет с женой, генерал Пауэлл с любимой собакой. Можно сказать, плюс два гостя. Или это полтора?
Алана фыркнула, не зная, уместно ли будет рассмеяться, и сжала его руку своей, пальцы оказались холодными и липкими. Она больше не боялась касаться его.
— Ты как?
— Когда лягу, будет лучше.
— Сначала Мейсон хочет встретиться с тобой.
— Я знаю, переживу как-нибудь его симпатичное личико.
Явно недовольная холодной испариной на его лбу, Алана убрала влажные пряди ему за ухо. Ей хотелось отпустить его, сказать ему «нет» и отправить подальше, пока все не будет кончено, но не могла. Она обещала Марго, что на этот раз у них будет ребенок. Она обещала, что сделает для этого все, и, видимо, даже пожертвует Уиллом, хотя он этого и не заслужил. Снова.
— Я ценю то, что ты делаешь для нас с Марго. Обещаю, Молли и Уолтер ни в чем не будут нуждаться.
Уилл кивнул, жалея, что не нашел в себе храбрости попрощаться. А может, это и к лучшему, он понятия не имел, как объяснить, почему не мог поехать вместе с ними.
— Они уже уехали?
— Рано утром. Я не знаю, куда и какой рейс, так что все, как ты просил. За ними будет приглядывать мой старый знакомый, я ему полностью доверяю.
— Это хорошо. Когда все начнется, держись от меня подальше.
Алана долго всматривалась в его лицо, а затем кивнула.
— Как это вообще сработает?
— Я зайду и выйду уже другим. Или даже самим Ганнибалом, в худшем случае, так что если даже кто-то успеет застрелить его в процессе, не уверен, что все будет кончено. Но это уже моя забота. Он не причинит вам вреда, если с вашей стороны не будет угрозы. Приготовь все для побега, но так, чтобы Мейсон не узнал. Джек уже был у вас с обыском?
— Вчера. И не поверил Мейсону на слово, что Ганнибала на ферме нет. Пообещал вернуться, пригрозив, что не потерпит самосуда. Ты уверен, что получится?
— Нет, но у тебя нет выбора. Как и у меня, — Уилл отвернулся к окну, разглядывая мелькающие мимо деревья, пока они ехали по шоссе к ферме Мускрат. — Я не вижу, выживу ли сам, выживет ли он, единственное, в чем я уверен — у вас с Марго будет красивый мальчик. Наследник Верджеров. Разве он не стоит того, чтобы рискнуть?
— Только потому я и участвую в твоем безумном плане, Уилл.
— Технически это наш общий план, — насмешливо улыбаясь, заметил он, повернувшись к ней снова. — Так что ты безумна ровно настолько же, насколько я.