Музыкант
Шрифт:
«Как бы я хотел сейчас остаться совсем один, без друзей. Голова от вас кругом».
– Ну что ж, – примирительно сказал Кубинец, – может, ты и прав. Только проснулся и сразу надираться, наверное, неправильно. Займемся зарядкой. Будешь копать.
«Копать?»
– Много копать. Топливо, студент, его ведь из земли добывают.
В этот момент над головой загрохотало. Саня посмотрел вверх: половина неба была затянута густыми фиолетово-серыми облаками.
«Наши тучи, – подумал он, и на душе почему-то стало легче. – Как далеко мы от дома?» – обратился к Кубинцу.
– Тысячи полторы пролетели, –
«Доберемся?»
– Еще как!
Хуши сказал: «Человек покорит самые высокие горы, но всегда будет запинаться о камни»
Больше получаса Саня рылся в земле. Вдруг под ногами звякнуло, и острие лопаты наткнулось на что-то твердое.
Еще минут десять понадобилось, чтобы освободить от земли и поднять тяжелую крышку люка. Осторожно ступая по скользким ступеням, молодой человек спустился в непроглядную темень сырого подвала и нащупал вделанный в стену квадратный рычаг, что-то наподобие стоп-крана. Ему пришлось почти повиснуть на нем, чтобы провернуть вниз. Раскаляясь, загудели лампы, включаясь постепенно, одна за другой, они освещали узкий проход бесконечного коридора. Но все необходимое оказалось рядом. Как на обычной заправке: топливораздаточные колонки с указанием вида топлива, шланги, пистолеты и разного вида насадки. Не хватало только ценников и задумчивой кассирши.
«Тут и ракету можно заправить».
– Наша правая, – пояснил Кубинец. – Мне полный бак, и стекло протри. Сделаешь быстро, дам на чай.
Следующая посадка была в Туркменистане. Место – один в один, будто круг сделали и вернулись: тот же песок, те же редкие, голые деревья, только обгоревших грузовиков и покореженных танков не было. Садились засветло, а через полчаса уже стояла глубокая ночь. Звезды пробивались сквозь тучи, как солнечный свет сквозь дырявый шифер на чердаке.
Кофе выпили, бутерброды съели, и даже несъедобная, приготовленная из несчастных мертвых животных колбаса пошла в ход. Оставалось еще два яблока и полбутылки коньяку. Думать о нем Сане было почему-то приятно, и это странно, ведь он в жизни ничего крепче пива не пил.
Ночь обещала быть теплой, но на всякий случай решили разжечь костер. Саня прикатил большое бревно, часа через два, когда уже спал, оно разгорелось и слегка опалило ему руку. Парень почти ничего не почувствовал, а вот Рита долго потом не умолкала, жаловалась на боль и во всем винила его.
На следующий день крохотный самолетик пересек границу Афганистана. Внизу волнами вздымались бесконечные горные хребты. Изредка их огибали полосы дорог и быстро терялись из виду. Вдоль горных рек расположились небольшие поселки. Редкие равнины были похожи на лоскутные одеяла, сшитые из зеленых, белых, сиреневых, а иногда красных лоскутов.
Больше получаса Саня рылся в земле. Вдруг под ногами звякнуло, и острие лопаты наткнулось на что-то твердое.
«Какая
– Героин, – ответил Кубинец.
«Хм… Это мак? А там, дальше? Там какой-то особый оттенок…»
– Героин, – повторил Кубинец.
«А вон там?..»
– И там! – не дал договорить. – И везде…
– Как это? – удивилась Рита. – А что же они кушают?
– Его и кушают.
Чем дальше, тем выше становились горы. Некоторые приходилось облетать стороной.
В самолете становилось нестерпимо жарко, вода закончилась, хотелось не только пить, но также и есть. Саня поддался на уговоры Кастро и отхлебнул коньяку. Когда молодого человека стошнило на штурвал, Кубинец обозвал его придурком, замкнулся в себе и за следующие несколько часов не проронил ни слова.
Ландшафт постепенно менялся, появилось больше открытых пространств. Покатые дюны почти не отбрасывали тень.
«Пустыня, – подумал Саня. – Чем дальше, тем хуже. Сухая, мертвая земля. Вот он – конец света. Дальше жизни нет, не может быть».
– Это еще не пустыня, – возразил Кастро. – Вот Гоби или Сахара…
«Да, там, наверное, еще жарче…»
– Поверь мне.
«Мы давно летим: топливо кончается. Скоро там ваша база?» – беспокойно спросил молодой человек.
– Не будет базы: мы не дотянем, – объявил Кубинец. – Скоро появится город, там и заправимся. Приближаться к более-менее крупным селениям опасно. Самолет ищут, это ясно. И в какой стороне искать, преследователям тоже известно. Но деваться некуда, надо рисковать. Есть еще причина не «светиться» – сейчас близ больших городов находятся американские военные базы. Неизвестный самолет собьют не задумываясь. Каждый такой самолетик – потенциальная опасность, бомба с террористом-смертником за штурвалом.
Через час появился обещанный Кастро город. Как этот человек ориентируется без карты, для Сани оставалось загадкой. Облетая город в поисках места для посадки, на его окраине Рита заметила аэродром. Саня присмотрелся и тоже увидел узкую взлетную полосу, небольшое панельное строение и совсем рядом огромный, абсолютно неуместный здесь ослепительно белый самолет.
«Боинг», – предположил Саня. – Впрочем, кто его знает… Но большой».
Садиться здесь не рискнули, в нескольких километрах приметили зеленую поляну, по которой черными точками разбрелись не то овцы, не то козы. То ли из-за страха, или от излишней смелости, но разбегаться животные и не думали. Не успело колесо коснуться земли, как внизу что-то хрустнуло, и еще раз, и еще.
– Хрясь! – весело комментировал Кастро. – Хрясь!..
– Я не хотел! – крикнул Саня. – Я не хотел! Простите меня! Простите!..
– Хрясь!.. Хе-хе-хе…
«Бедняги! Ну, куда вы?! Уходи! Уходи! А ты куда?!»
– Убийца! – с фальшивой ненавистью произнес Кастро.
Наконец самолет остановился, пропеллер затих, левое колесо, не успев скатиться с кочки, застопорилось.
«Что мы наделали?» – в отчаянии произнес герой-авиатор, с трудом оправляясь от шока.
– Это ужасно, – не унимался Кубинец. – Раньше, когда не мог заснуть, козликов считал, теперь побоюсь. Пойдем, похороним их по-человечески.