Музыкантша
Шрифт:
— Ну, заори же, сучка! Заори! Не получается, стерва!
Анжела усмехнулась про себя и вскрикнула. Мужчина бешено завращал бёдрами. Анжела изловчилась и ударила его ногой в туфле в зад. Он охнул, и задёргался, упав на неё. Потом встал, натянул брюки и молча вышел, оставив Анжелу лежать. Она перевернулась на спину, встала с кровати и вышла в зал. Альберт напряжённо всматривался в неё. Она встала возле него. Он хлопнул её по заду.
— Умница, детка! Я доволен тобой, наш Игорек тоже. Иди к себе, на сегодня ты свободна.
Анжела взяла скрипку и, сопровождаемая охранником,
— Ну, в чём дело? Они нам не помешают. Очень заняты собой.
Парень стоял, словно деревянный истукан. Анжела напирала, и он выдавил:
— Меня не интересуют девушки…
Анжела подняла бровь.
— Вот как? А так? — Она схватила его ширинку руками и сжала. К её великому ужасу, рука натолкнулась на пустоту. Анжелу бросило в пот. — Прости… — Она проскользнула в комнату и услышала поворот ключа.
Евнух. Парень — евнух. Интересно, он был такой или это сотворил Альберт? Анжела устало опустилась на кровать. Что здесь происходит? Почему именно она попала сюда? В чём высший смысл? Может, в том, что именно она призвана исправить ситуацию? ОН ничего не делает просто так, она давно это поняла. А поняв, успокоилась. Зло должно быть наказано, и если именно она орудие возмездия, пусть так и будет.
Утром всё тот же парень принёс Анжеле завтрак, и она сделала попытку завязать с ним разговор.
— Тебя как зовут? Это можно узнать? — Анжеле было немного неловко за вчерашнее поведение, но она не представляла, что теперь можно сделать, чтобы загладить вину.
— Рашид.
— Чудно. А я — Анжела. Ты давно тут работаешь?
— Я тут живу. Хозяин спас мне жизнь, и я ему всем обязан.
— Кастрировал он тебя тоже сам? Или так и было?
— Так было нужно. Это плата за спасение. Я сторожу девушек.
— Тебе не кажется, что плата слишком велика?
— Нет. Жизнь дороже. Вам не понять.
— Откуда ты знаешь? Может, мне как раз и понять. Он изуродовал тебя, лишил будущего, а ты делаешь из него героя.
— Если бы это было можно, я бы убил вас за эти слова. Но мне нельзя. Если вы ещё хоть что-нибудь скажете, я вынужден буду доложить хозяину, и он накажет вас.
— И как же?
— Вам лучше не знать. Мне жаль вас, вы хорошо играете, я слышал… Мой вам совет — лучше слушайтесь его.
— Спасибо и на этом. Я приму к сведению. — Анжела принялась за завтрак. Парень не то, чтобы напугал её, но заставил задуматься. — Кстати, а что мне можно делать? Я хочу подышать свежим воздухом…
— Я скажу хозяину, он сам решит.
— Скажи.
Рашид развернулся и вышел, заперев Анжелу как обычно. Она легла на кровать и накрылась одеялом. Ей пришлось прождать так некоторое время. Мысль, что теперь она полностью зависит от капризов полубезумного старика, ввергла Анжелу в ужас. Вдруг придётся так провести целый день? А потом ещё и ещё? А потом она потеряет счёт дня, неделям, месяцам… Она будет есть, спать, играть обожравшимся упырям… Потом она надоест Альберту, и он продаст её. Или убьёт. Рано или поздно случится одно из двух. Анжела была близка к истерике.
Альберт пришёл ближе к обеду. Он сел на кровать, довольно улыбаясь.
— Ты умница, девочка! Всё прошло отлично. Я не сомневался, что ты поймёшь меня как надо.
— Мне хочется прогуляться.
— Я понимаю тебя, но пока, увы, ничего не получится. Ты должна завоевать моё доверие. Это не так просто.
— Ну, хоть во двор мне можно выйти?
— Не будь такой назойливой, дорогая. Я же сказал — нет. Но ты не будешь особенно скучать. Сегодня я познакомлю тебя с твоими подругами. Вы будете играть вместе. Это чудные девочки, уверен, они тебе понравятся. Одевайся, Рашид проводит нас. Там, в шкафу, чистое бельё. Не беспокойся, твои драгоценные ручки не огрубеют от непосильной домашней работы.
Анжела оделась, и они вышли, прошли по извилистому коридору и вошли в просторную комнату. В комнате находились две девушки, одетые в старинные русские наряды. Анжеле показалось, что они очень молоды, лет так двадцати, не больше. Они испуганно уставились на Альберта, явно ожидая подвоха. Но Альберт расплылся в широкой улыбке.
— Вот, мои драгоценные, ваша новая подруга. Она играет на скрипке. Сообразите что-нибудь вместе. Её зовут Ангел. Чёрный Ангел. У вас теперь трио. — Альберт посмотрел на Анжелу. — А это Настенька и Полина. Милые девушки. Я разрешаю вам порепетировать вместе. Поболтайте тут без меня, но только без глупостей. В воскресенье будет спектакль, я хочу, чтобы вы там играли. Вам всё понятно? — Девушки дружно закивали. — Вот и славненько. Ладно, я пойду, чтобы вас не смущать. — Он вышел из комнаты.
Настя с Полиной явно испытывали неловкость. Настя была крупной дородной девушкой с толстой русой косой — настоящая русская красавица. Полина была рыжей, с кудрявыми волосами, похожая на херувима с круглым детским личиком.
— На чём вы играете? — Анжелу начала тяготить затянувшаяся пауза.
— Я на арфе и скрипке, а Полина на скрипке. Мы учились в консерватории. — Настя была побойчее подруги.
— А сейчас? Бросили?
— У нас контракт с Альбертом Львовичем. Мы хорошо получаем.
— Вы здесь живёте?
— Да. Таковы условия контракта.
— И вы не покидаете этого дома?
— Нет. Пока не кончится контракт. Вы тоже здесь по контракту?
— Он меня похитил.
— Похитил? Этого не может быть. Альберт Львович очень порядочный человек. Его очень уважают… — Настя подавала Анжеле знаки, чтобы она замолчала. — Давайте лучше репетировать. У меня есть ноты. Мы можем выбрать произведение и разучить его.
— Я всегда играла соло.
— Это не страшно. Думаю, у нас получится. Пойдёмте, выберем что-нибудь подходящее. Полина, иди ближе! — Настя помахала Полине, съёжившейся в углу, и девушки склонили головы над нотами. Настя приблизила своё лицо к Анжелиному и тихо прошептала: — Молчите, прошу вас… здесь везде камеры… — и уже громче добавила: — Думаю, вот это подойдёт! — Она ткнула пальцем в концерт для скрипки и повернулась к Анжеле: — У вас будет главная партия. А теперь за инструменты!