Мы будем вместе
Шрифт:
— С тобой спорить бесполезно! — обреченно сказал Джим. — Ты все равно сделаешь так, как считаешь нужным. Совсем как твой отец!
— Я вот гадаю, это комплимент или указание на мой недостаток? — лукаво спросила Камилла.
— Констатация факта, — печально ответил Джим. — Но я знал, на что шел, когда влюбился в тебя. И сейчас знаю. Я люблю тебя, Камилла, и это для меня самое главное.
— Я тоже люблю тебя.
Камилла нежно провела рукой по его щеке. Как она соскучилась! Как ей хотелось, просыпаясь
— Я так рада, что теперь все будет хорошо! — улыбнувшись, сказала Камилла.
Джим улыбнулся ей в ответ.
— Мы почти приехали. Ты еще можешь передумать, — предложил он Камилле.
— Нет, я уже приняла решение.
— Камилла, я прошу тебя, не ходи к нему. Как бы смешно это ни звучало, но у меня дурные предчувствия. Мне кажется, что, если ты сейчас пойдешь к Эрскину, ты не вернешься ко мне!
— Джим, ну что ты такое говоришь?! Я ведь люблю тебя! Я ни за что на свете не останусь с ним! Ну же, милый, улыбнись мне. Я не задержусь там надолго.
— Я иду с тобой, — твердо сказал Джим.
— Джим, это мое дело, и решить его должна я.
— Я иду с тобой, — повторил он. — И это не обсуждается.
Джим вышел из такси и распахнул дверцу для Камиллы. Он подал ей руку. Камилла оперлась на нее. Впервые в жизни Джим разговаривал с ней таким тоном. Но, вместо того чтобы рассердиться, она повиновалась, не решившись продолжать спор.
В конце концов, Джим скоро станет моим мужем, рассудила Камилла. А это значит, что он имеет определенное право распоряжаться мною. Впрочем, как и я имею право распоряжаться им.
Камилла решила не доставать свои ключи. Ей не хотелось входить в этот дом по-хозяйски. Теперь она была гостьей, даже не гостьей, а просто посетительницей.
Она нажала на звонок. Знакомая и привычная трель разнеслась по дому, и Камилла невольно поежилась. Она ведь так привыкла и к этому звуку, и к самому дому… Камилла провела здесь пять лет, и нельзя сказать, что самых несчастливых в своей жизни. Только после встречи с Джимом, произошедшей несколько месяцев назад, она начала задыхаться в этом доме. А если бы не приехал Джим? Если бы они не столкнулись случайно? Смогла бы она прожить в этом доме всю жизнь?
Камилле очень не хотелось отвечать на этот вопрос, но она понимала, что если и быть с кем-то честной, то только с собой.
Да, она смогла бы. Вот только вполне вероятно, что в таком случае она закончила бы свои дни в психиатрической больнице.
Дверь наконец открылась. Горничная с удивлением посмотрела на Камиллу и Джима, но пропустила бывшую хозяйку в дом.
— Эрскин дома? — спросила Камилла и улыбнулась девушке. Она прекрасно помнила, как нанимала ее на работу.
— Да, миссис Стюарт, — ответила горничная. — Проходите в гостиную, я доложу о вас мистеру Стюарту.
Камилла
Она пошла в гостиную, где провела не один час, глядя на пламя в камине и ожидая, когда же Эрскин вернется из очередного ночного путешествия по городу. Почему-то Камилла не могла спать, когда его не было дома.
Джим чувствовал ее состояние и поэтому не говорил ни слова. Он с интересом рассматривал дом, где Камилла много лет была хозяйкой, и пытался представить, как будет выглядеть его жилище, когда она войдет туда.
Они сели в глубокие удобные кресла. В напряженной тишине Джим слышал, как стучат небольшие часы на каминной полке и трещат поленья в камине. Волнение гнетущей пеленой охватывало гостиную, Джим поймал напряженный взгляд Камиллы и подумал о том, что, если он волнуется, каково же ей? Сейчас она увидит человека, чьей женой она была и остается. Он улыбнулся Камилле, стараясь ее подбодрить, и получил в ответ бледное подобие улыбки.
— Какая честь выпала моему дому! — воскликнул Эрскин, входя в гостиную.
— Здравствуй, Эрскин, — спокойно сказала Камилла.
— Добрый вечер, мистер Стюарт. — Джим встал, но руки Эрскину не подал.
— Я так понимаю, дорогая, ты вспомнила об обязанностях жены? Лучше поздно, чем никогда.
— Что ты имеешь в виду? — напряженным голосом поинтересовалась Камилла.
— Только то, что ты наконец-таки вернулась к мужу. Я даже согласен принять тебя и забыть обо всем. А вы, Джим, приехали, чтобы извиниться? Не стоило себя утруждать. Я бы и так вам все просил. Ну кто из нас по молодости и неопытности не терял головы?!
— Эрскин, ты должен был догадаться, что мы здесь вовсе не для того, чтобы восстанавливать нашу с тобой семью, — пресекла его ерничество Камилла.
— А зачем же тогда? — деланно удивился Эрскин. — Я-то думал, что ты умнее…
— Я действительно умнее, чем ты всегда думал. Я приехала требовать, чтобы ты немедленно подписал бумаги для развода. Я не прошу отдать половину, которая мне причитается согласно контракту, от тебя требуется вернуть только мое приданое — верфи отца.
— Всего-то?! — Эрскин весело хохотнул. Он подошел к бару и налил себе виски.
Камилла вдруг поняла, что он уже изрядно набрался. Она ни разу не видела своего мужа в таком состоянии.
— Эрскин, ты пьян!
— Вот это наблюдательность! Извини, милая, но в таком состоянии я не могу ничего подписывать.
— Значит, ты подпишешь бумаги завтра. Адвокат принесет их тебе, — спокойно сказала Камилла, хотя никакого спокойствия не ощущала. Скорее наоборот, все внутри нее клокотало от ярости.