Мы будем вместе
Шрифт:
— Я. Ничего. Не. Подпишу, — раздельно произнес Эрскин. — Мне нужна только ты. И я не отступлюсь от предъявления своих прав на мою очаровательную Камиллу.
— У тебя нет никаких прав на меня. Я не вещь! — воскликнула Камилла.
— Может быть, но ты уже успела забыть о том, что будет, если ты уйдешь? Тогда я тебе с удовольствием напомню. Твои родители окажутся на улице и будут вынуждены просить милостыню. Ведь твой дружок не сможет помочь им. Он же безработный!
— Вы ошибаетесь,
— Вот как?! — Эрскин усмехнулся, и его красивые полные губы неприятно искривились. — И все же я тебе, Камилла, развода не дам. Мне нужна жена, а дому — хозяйка. С тобой мы отлично ладили. Так что стоит продолжить это взаимовыгодное сотрудничество.
Камилла покачала головой.
— Нет, Эрскин, не стоит. Наш брак с самого начала был обречен. Мне жаль, что я этого не понимала тогда. И я готова просить у тебя прощения за то, что дала свое согласие. Мне следовало догадаться, почувствовать, что я никогда не смогу выжечь память о Джиме из своего сердца. Прости, Эрскин.
— Боже! Какая патетика! — Эрскин расхохотался как сумасшедший.
Джим на всякий случай подошел ближе к Камилле.
— Эрскин, успокойся и дай мне слово, что ты завтра же подпишешь документы! — потребовала Камилла.
— Ничего я не подпишу! И родителей твоих пущу по ветру! В назидание, что вырастили такую неблагодарную дочь.
— Да как ты смеешь?! — воскликнула Камилла. — Мои родители столько хорошего для тебя сделали!
— Но-но, девочка! Я сделал для них не меньше. Только благодаря мне они сейчас могут покупать мазню твоего братца. А если бы твой отец был умнее, он бы ни за что не отдал человеку ниоткуда все, что сумел создать. Но я ему благодарен… до определенного момента.
— Эрскин, мой отец достаточно умен для того, чтобы обнаружить твои противозаконные делишки!
— Какие делишки? — наигранно спокойно спросил Эрскин.
— Ты постоянно укрывался от налогов, вступал в незаконные сделки. Я не знаю подробностей, но уверена, что отец доведет это дело до логического финала. И мне бы очень не хотелось, чтобы кто-то на суде трепал мое имя. — Камилла вскинула подбородок.
Она твердо смотрела Эрскину в глаза, и от этого взгляда он невольно поежился. Эрскин привык к покорной и молчаливой жене, и вот оказалось, что Камилла вовсе не такая уж паинька.
— Что за бред ты несешь? Какой суд, какие налоги?!
— Вот именно, как мне объяснил папа, ты делал все, чтобы забыть, что такое налоги. А суд обязательно состоится. И, если ты не подпишешь документы, адвокаты сделают все, чтобы расходы по суду легли на тебя.
— Какие очаровательные
— Еще хуже, — мрачно ответила Камилла. — Если ты отказываешься разводиться по-хорошему, мне тут больше нечего делать. Я все же попрошу своего адвоката завтра навестить тебя. Надеюсь, ты протрезвеешь и сможешь нормально соображать.
— Я прекрасно понимаю, чего ты хочешь. Но я сделаю все, чтобы верфи остались у меня. Тем более когда есть угроза, что они достанутся этому лживому подонку.
— Выбирай выражения, Эрскин! — возмутилась Камилла.
— Успокойся, — сказал ей до сих пор молчавший Джим, — ты же видишь, что он почти ничего не соображает.
— И все же это не дает ему права оскорблять тебя или меня! — упрямо сказала Камилла. — Эрскин, извинись сейчас же!
— За что? — удивленно спросил он. — Только за то, что сказал тебе правду о твоем любовнике? За то, что попробовал открыть тебе глаза, почему он вдруг вспомнил о старой любви через столько-то лет? Я, по крайней мере, всегда был с тобой честен. Но, если тебя больше устраивает этот… — он кивком головы указал на Джима, — ну тогда извини!
Эрскин отвесил Камилле шутовской поклон. Джим скривился от отвращения.
— Пойдем отсюда, — сказал он Камилле, — с ним не о чем говорить!
— Уже уходите? — притворно огорчился Эрскин. — А я только хотел рассказать тебе, Камилла, еще кое-что интересное. Мне показалось, что ты мне не поверила.
— Я никогда не смогу поверить тебе, Эрскин. И я не хочу слушать то, что ты мне собрался рассказывать. Прощай, я искренне надеюсь больше никогда не встретиться с тобой.
Камилла развернулась и пошла к двери, где ее уже ждал Джим.
— Не торопись, — совершенно нормальным голосом, как будто опьянение было просто отличной актерской игрой, проронил Эрскин.
Камилла не отреагировала на его слова. Она поняла, что больше с ним не о чем говорить. Еще она поняла, что такое Эрскин. Камилла была шокирована тем, что все эти годы не видела его лживой и жадной сущности. Ее страшно мутило от одной только мысли, что она прожила пять лет рядом с этим человеком.
— Если ты меня выслушаешь, я удовлетворю все твои требования и немедленно подпишу все бумаги.
Камилла развернулась и пристально посмотрела на Эрскина.
— Что это на тебя нашло? — поинтересовалась она, скептически глядя на мужа. — Дошло наконец, что тебе грозит? Или ты решил спасти свою шкуру?
— Думай как хочешь, но только выслушай меня.
— Хорошо, — согласилась Камилла. — У тебя есть десять минут. Потом я ухожу, и с тобой будут говорить только мои адвокаты.