Мы были подонками: Закладка 2
Шрифт:
Вадим подошёл к живому трупу, нащупал пульс на запястье. Живой. Это хорошо.
– Мм, – издал стон избитый.
Указательным и большим пальцем за кончик лезвия Мансур поднял нож и запустил подальше в поле. Ногой помог перевернуться зашевелившемуся телу на спину. Гриня тяжело дышал ртом, скорчил рожу, залитую кровью. Нос расплющен, ноздри забиты землёй. Губы рассечены: верхняя разорвана пополам до ноздри. Один из краёв завернулся под себя, оголив три зуба, словно на верхней губе вырезали треугольник. От такого вида Вадима передёрнуло. Взгляды их встретились. Мансур изобразил приветную
– Сделай так, – стал советовать Вадим, – когда очухаешься, попытайся побыстрее уползти. А то парни допьют водочку и окончательно тебя добьют. Договорились?
Гриша выдохнул гортанно:
– Г-хак. – Начал приподнимать голову, чтобы сплюнуть кровь.
Мансур привстал.
– Хы-ы! – с криком выдохнул он и ударил кулаком в челюсть.
Голова Гриши дёрнулась. Он закатил глаза и замер. Вадим ещё раз сплюнул ему в лицо. Друзья уже подскочили к спине готовые к помощи.
– Опять чего-то хочет?.. Мало ему?.. Давай добьём…
– О, о, о! С цепи сорвались. Только дай. Порвут в клочья, – улыбнулся Мансур, весело округлив глаза.
– Сам виноват, – кивнул Олег, приподнял колено и быстро опустил подошву ботинка в мягкий живот лежачего. – Словно холодец, – усмехнулся он.
– Не надо, – сказал Вадим. – Ему и так досталось. Не убивать же. Я думаю, самое время сваливать отсюда. Шерхан шанхайский повержен, а вот гиена свалила. Этот убёгший может деревню мужиков собрать. Кто его знает, кто он. Может, авторитет там держит.
– Давай минут двадцать посидим, допьём, – предложил Олег – Отсюда до деревни, как до Китая раком.
– Конечно. Если что, мы их увидим, – встрял Бритый. – Попрыгаем в тачку – только нас и видели.
– Допивать, это значит до самой ночи. У вас ещё полтора пузыря стоит. А потом вы будете упитые в распиндец. Игорь машину не сможет повести. Деревня припрётся. Оставят вас здесь лежать растоптанными, – Мансур хохотнул, – и потоптанными. – Он посмотрел на деревню, тянувшуюся на горизонте за полем. – В принципе, наверное, километра три. Пока эта рожа рябая дочапает, соберёт толпу. Если вообще соберёт. Пока сюда добредут. Не меньше часа пройдёт.
– Конечно, – согласился Ладан. – Не побегут же они бегом. Сдохнут от нехватки кислорода. От махорки, беломора и вонючего самогона здоровее не станешь.
– Чего гадать, – сказал Вадим, – допивайте пузырь и уезжаем. Оставшееся пойло в другом месте спокойно разопьёте.
Друзья вернулись к костру. Мансур сел на багажник «жигулей». С интересом натуралиста он рассматривал пьяные физиономии друзей, слушал их трёп, пустую болтовню. За спиной зашуршало. Вадим обернулся. Шанхайский Гриша медленно поднялся, сплёвывая кровь и мелкие комочки земли, шатаясь, прижал ладони к рёбрам, побрёл в сторону леса, где дорога резко уходила влево.
У Мансура промелькнула мысль: подбежать и ещё раз добить деревенского, пусть ещё немного позагорает на холодной земле, может, почки застудит. Пока друзья допьют водку. Но Вадим передумал. Он повернулся и продолжил наблюдения за шумящей маленькой компанией возле вновь потухшего костра. Рядом валялись две пустые бутылки
Мансур смотрел на них и поражался.
Какие глупые улыбки. Лица, так вообще превратились в дебильные. Буквально за пару часов из нормальных людей они обратились в тупорылых хряков. А Бритый? Он и без водки напоминает дауна. Вадим сплюнул. Уродец, хочет ему однажды ответить, отомстить за оскорбления. Не дорос ещё, шакалёнок, и не дорастёт.
– Я тебя совсем доконаю, припадочного, – прошептал Вадим. Его презирающая ненависть только усиливалась. Неужели водка стоит того, чтобы заиметь такой уродливый шутовской вид. Неужели Артёму мало, что его так позорно отвалтузили простые мужички, изваляли в грязи, чуть ли не утопили в луже. Он потерял почти все деньги, лишился новых, полдня проходил, кроссовок. Дорогие джинсы так и остались с пятнами крови. И сейчас, снова, ему предложили не пить, но он продолжил. Мысли Мансура перебил неясный гул. Он обернулся и прислушался. Ветер и шум деревьев заглушали непонятные звуки. Вадим встал с капота и подошёл к друзьям, которые ни на чего не обращали внимания, оглушённые алкоголем, громко обсуждали новую тему.
– Слышите, парни? – спросил он. – Такое ощущение, будто сюда табун несётся с казаками и шашками.
Друзья притихли, вытянув шеи, вслушались. Гул нарастал.
– Игорь, по-моему, пора заводить машину, – заметил Вадим.
– Почему? – непонимающе заморгал Ладан.
– Я же сказал. Не слышите? Бритый, посмотри, что там? – приказным тоном крикнул Вадим.
Эдик вскочил и побежал по рыхлой земле параллельно дороге, чтобы заглянуть за поворот леса и узнать, чем озабочен Мансур. Поравнявшись с углом дороги, Бритый замер: ноги в коленях согнулись, руки расставились крыльями, голова вжалась в плечи. Простояв пару мгновений, он повернулся бледный и взирал глазами как у бешеной совы.
– Пацаны! – диким голосом заорал он. Его было плохо слышно. От угла леса до костра немногим больше половины футбольного поля. – Кресты! Деревенские! Валим отсюда! – Бритый мчался со всех ног к автомобилю. – Там такая кодла! – орал он. – С колами, с цепя!.. – Он споткнулся о камень и пропахал грудью пару метров поля, вытянув руки вперёд, распластался. Вскочил, вприпрыжку продолжил бег. Но друзья не спешили садиться в машину, они заворожённо смотрели на обрывающийся лес. Эдик, визжа, влетел в «жигули». – Ослы, чего стоите, быстрее садитесь! Чуда вы там точно не увидите!
Но друзья не слушали, зная, что Бритый от страха может увидеть нападение фрицев с впереди идущим Гитлером.
Уже слышались многоголосые крики яростно орущей толпы. Можно даже различить выкрикиваемые отдельные слова.
– Погнали отсюда на хрен! – верещал Эдик, беснуясь в салоне автомобиля, словно птичка в клетке, гоняемая лапой кота. – Придурки, они же нас затопчут! Заставят на пятёрке все поля перепахать! Запрягут как мулов, чтобы воду из колодцев таскали!
– Не ссы, – улыбаясь, сказал Олег. – Мы же на машине. Подразним их немножко. Они не успеют до нас добраться.