Мы граждане царства небесного
Шрифт:
Секретарь (письмоводитель) о. Иоанна Крестьянкина вспоминает, что о. Иоанну было как-то видение: ему явился Христос. И Господь сказал ему: «Стой и смотри, что Я допустил для вашего вразумления без внезапной кончины людей. Виновных не ищите, виновных не ищите! Молитесь! Будьте в жизни всегда и во всем осторожны!»
Нужно видеть во всем волю Божию и не винить никого. Напротив, нужно молиться и раскаиваться в собственных грехах.
Стой и смотри, стой и смотри! Стой, смотри и воздавай хвалу Господу!
«А иное упало на добрую землю и, взойдя, принесло плод сторичный»
Что же можно считать доброй землей?
Более всего, в качестве ориентиров подходят православные старцы.
Старчество, как
В русской традиции, старец – один из духовных лидеров монастыря, наравне или почти наравне, с настоятелем и духовником обители, но не подменяющий их собой и не объединяющий их функции в обители.
Однако в принятом Архиерейским Собором РПЦ Положении о монастырях и монашестве упоминания о старчестве нет, не говорится также и о роли этих людей в жизни монастыря и порядке обретения старцев обителями, хотя и приводятся ссылки на труды старцев, как русских, так и афонских.
Митрополит Иларион (Алфеев) в своем труде «Православие» указал: «К иконоборческой эпохе относится возникновение института «старцев», в задачу которых входило исповедовать мирян. Получив ведущую роль в деле духовного руководства мирянами, старцы-иноки расширили и пределы самого духовнического служения: в отличие от раннехристианских духовных наставников, которые, как представляется, были всего лишь своего рода советниками, старцы контролировали жизнь своих духовных чад во всех аспектах. Идеал полного послушания, специфичный для монастырей, нередко переносился на отношения между старцем-монахом и духовным чадом-мирянином. Чтобы понять природу старчества, существующего в Православной Церкви до настоящего времени, следует принять во внимание исторические обстоятельства, приведшие к его развитию в иконоборческий период. Как указывает митрополит Каллист (Уэр), в жизни Церкви существует две формы апостольского преемства: «Во-первых, существует видимое преемство иерархии – непрерывный ряд епископов в разных городах… Во-вторых, наряду с этим, большей частью сокровенно, скорее на «харизматическом» уровне, чем на официальном, существует в каждом поколении Церкви апостольское преемство духовных отцов и матерей». Оба типа преемства часто мирно сосуществуют и во многих случаях сливаются – а именно, когда епископы и священники являются духовными руководителями народа. В иконоборческий период, однако, между этими двумя линиями преемства возникла поляризация. Причиной тому было явное падение авторитета «официальной» иерархии в глазах народа из-за соглашательства многих ее членов с иконоборцами. Когда представители иерархии и клира сделались отступниками от традиции иконопочитания, народ обратился к монахам, в которых видел защитников Православия».
Существует два представления о сущности старчества. Согласно одному из них, старец – это духовный наставник, имеющий большой личный опыт спасения, личный жизненный опыт, знания.
По мнению В.И. Ильина, старчество – это передача спасительных навыков, приобретенных личным подвигом и духовным опытом – на пользу и спасение ближним.
Согласно второму представлению, старец – опытный, как правило, в деле спасения человек, но имеющий, при этом и особую благодать Божию вести по жизни других, желающих достигнуть Царства Божия людей. Как правило опытный, потому, что может быть и недостаточно опытным, но получивший от Бога искусство направлять людей по нужному пути.
Иван Троицкий так говорил о старцах: «Всякий старец только свидетель, напоминатель, и, по опытности и искусству, растолкователь, указатель путей и судеб Божиих всякому, желающему спастись и с Богом соединиться».
Эти две позиции сходятся в том, что старец является распространителем спасительного опыта, но расходятся в природе подобного права –
Можно посмотреть на феномен старчества и с другой стороны. Кроме старцев существуют и лже-старцы. И. М. Концевич указывал, что «благодатное старчество – это особое благодатное дарование, харизма, непосредственное водительство Духом Святым, особый вид святости. В лжестарчестве воля одного человека порабощается воле другого и сопряжено с чувством угнетения и подавленности, уныния, или нездорового душевного пристрастия к «старцу». Истинное же благодатное старчество, хотя и основано на полном послушании, не лишает человека чувства радости и свободы в Боге, так как он подчиняется не человеческой воле, а через нее воле Божией и опытно знает, что старец ему указывает лучший выход из создавшегося внешнего затруднения, или предлагает лучшее врачевство от духовной болезни. В то время, как благодатный старец является проводником Воли Божией, лжестарец заслоняет собою Бога».
И действительно, все люди, оставившие свои свидетельства об общении со старцем, отмечали, во-первых, свободу, а, во-вторых, сопутствующее общению чувство радости, что и указывает на присутствующую благодать.
Одного старца спросили, что есть свобода? Свобода в том, чтобы открыто говорить истину, ответил старец. (Св. Варсонофий Великий).
Старец – это монах. Жизнь в миру, в семье, «своим домом» накладывает очень существенный отпечаток на жизнь священнослужителя. Как отмечал профессор Алексей Остапов: «Блюсти святость, честь и высоту своего дома обязан каждый священнослужитель». Это соблюдение и накладывает свои рамки на жизнь белого священника. Иное дело монашествующий. Преподобный Николай Кавасила, автор 14 века, сообщал: «рассказывают также, что один из богоносных отцов, когда его спросили, что такое монах, не отвечал ни слова, а снял одежду, которая на нем была, и начал ее попирать ногами».
Старец – это монах, попираемый всеми и не обязанный этому противиться, как требует того от человека социальная среда. Но за это, он имеет право провозглашать истину. Старец или молчит, или говорит божественное – утверждает народная мудрость.
Историк Алексей Беглов выделяет следующие категории, которые можно отнести к старцам:
1) Монахи, облеченные священным саном.
2) Монахи, не имеющие священного сана.
3) Женщины-монахини.
4) Старцы-святители.
5) Некоторые белые священники.
6) Подвижники, не имеющие ни пострига, ни сана, то есть миряне.
К числу старцев – белых священников, Беглов относит отца Петра Томаницкого. А из мирян упоминает лишь Ивана Ивановича Троицкого.
Иван Троицкий имел семинарское образование, был учеником старца Адриана Югского и формально не принял постриг, но нес подвиг странничества, фактически находясь, как вне социума, так и вне монашеской общины. Священник Петр Томаницкий, неоднократно содержался в больнице для умалишенных и после запрета в служении вел жизнь юродивого. Жена приковывала его цепью к стене, он грубо обличал людей в грехах, но предсказывал пожары и иные бедствия. Не тот, ни другой фактически к старцам не относились.
Таким образом старцами являются все-таки монашествующие.
Какие черты отличают старца (в греко-русской традиции) от остального монашеского сообщества?
Старец Порфирий Кавсокаливит обладал, по свидетельству современников, следующими чертами:
1. Он не служил ничьим интересам, не отделял себя от грешников. Человеку поднявшемуся на некие ступени иерархии трудно будет не отделять себя от грешников, а старец может себе это позволить.
2. Отцу Порфирию были чужды авторитарность или властность. Он не стремился поставить своих духовных чад в зависимость от себя, привязать их к себе как к кумиру, что часто кончается «освободительным восстанием». Напротив, его педагогика была христоцентрична.