Мы из розыска…
Шрифт:
— Банка из-под сгущенки, — пояснил он.
— Валялась какая-то… Не помню, — тихо сказал Крюков. — Копайте, или давайте я сам…
Никто не ответил. Елена Петровна зябко передернула плечиками и поправила шарфик.
— Есть! — неожиданно громким показался голос Еремеева.
— Осторожнее, пожалуйста, товарищи! — воскликнул следователь.
Константин медленно приблизился к яме. Из раскопа, моментально заполняемого водой, показалась рука. Скрюченные пальцы, застыв в судорожном движении, сжались.
— Ну вот и все, — с облегчением сказал Павел, — поставлена последняя точка.
— И дождь кончился, — сообщила
Ключ медленно вошел в прорезь замка, дверь плавно распахнулась. «Дома, — с наслаждением подумал Константин. — Сейчас, наверное, попадет. — Щелкнул выключатель — прихожая наполнилась светом. Часы на стене показывали половину первого. — Воскресенье наступило…»
На кухне горел свет, звякнула чашка.
— Явился, полуночник, — улыбнулась жена. — Ужинать будешь?
— И обедать тоже, если можно…
— Удачно поработали?
— Угу, — подтвердил Константин, прихлебывая чай, — любопытная житейская история получается…
Приехал из одного города старик. Решил подлечиться… Может быть, выехал из дома раньше, чем это требовалось, или в больнице какие-то передряги… Одним словом, не приняли его — не было мест, и несколько дней надо было подождать, не ехать же обратно… С гостиницей трудно, знакомых нет. Тут и подвернулся ему один старичок доброжелатель, предложил: «Живи на даче. Природа, воздух!» Не безвозмездно, конечно…
Жил с ним на даче и сам хозяин. Однажды ночью, дня через два, появляется новое действующее лицо — сын хозяина. Пьяница, забулдыга.
Его, кстати, сегодня пришлось во всесоюзный розыск объявить. Он нигде не работает, а парень тертый… Два года уже за ним было. Судимый. Приехал, начал с отца деньги требовать. Раз есть постоялец, значит, есть и деньги. А старик, естественно, ни в какую. Началась потасовка…
Проснулся наш приезжий, спустился на шум. Сына он в глаза, понятное дело, не видел и решил, что это грабитель… Пытается помочь хозяину дачи, оттаскивает молодого парня…
И в этой кутерьме сын хозяина, замахнувшись на отца топором, попадает постояльцу по затылку. Смерть наступила моментально — много ли старику надо? Один удар…
Протрезвел сынок сразу, а отец и говорит: «Про него никто не знает, скажем, что не видели… А если кто из соседей приметил? Тогда — уехал! Потащили в сарай, там все сделаем!»
— А голову зачем в Кузыкинский парк отвезли?
— Хотели следствие пустить по ложному следу… Кстати, о сарае. Он незадолго до нашего приезда, позавчера, при невыясненных обстоятельствах сгорел. Не случайно, конечно, сома понимаешь…
С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ ЭКСПЕРТА…
— Чего ты пялишься на эту пулю? Пинцетом вооружился, лупой… Крутишь, понимаешь, вертишь, еще на зуб попробуй… Чего вещдок мучить, чего рассматривать — пуля как пуля! Обычная пистолетная пуля…
— Знаешь что?.. Давай гильзу поищем — оно вернее будет.
Разве так не бывает, что аксиома все равно вызывает недоверие. Конечно же, это не теорема, требующая доказательства, а знакомая всем истина — не знать ее стыдно, проверить невозможно.
Недавно Константину Снегиреву попался в руки неизвестный, из-за отсутствия обложек сильно потрепанный научно-популярный журнал. Зачитан он был не то чтобы до дыр, но все же изрядно. Края страниц от многократного прикосновения рук стали мягкими, бархатистыми… Под рубрикой «Это интересно» он прочитал следующее:
«При реставрации Кельтского собора искусствоведы столкнулись со странным явлением. Это было поистине открытием — за многие века толстые стекла высоких стрельчато-готических окон изменили самостоятельно свои размеры. Толщина стекол сверху, под крышей, уменьшилась, а снизу увеличилась. Сечение прозрачных листов по вертикали напоминает сильно вытянутую каплю. Специалисты пришли к выводу, что за многие века аморфное вещество окон под воздействием силы тяжести постепенно стекло вниз…»
Константин быстро забыл эту заметку — мало ли курьезов, но впоследствии нет-нет, да и вспоминал эту историю с собором. Тем более что в последнее время ему фатально не везло со стеклами. Три дня назад его вызывали в суд и допрашивали. Сам процесс вызова для криминалистов не страшен, но неприятен. Чего хорошего, когда приходится публично давать пояснения о материалах исследования, держать ответ о достоверности сформулированных выводов? Да еще существуют опасные рифы — ошибешься от волнения, применишь неправильно сложнопроизносимый термин или поставишь не в том месте ударение в словах: электронно-оптический эмиссионный микроспектрофотометр со сканированием луча в плоскости поляризации — тогда дело плохо. Наверное, ни один адвокат не преминет воспользоваться случаем, чтобы усомниться в компетентности такого эксперта и подвергнуть перепроверке его выводы. Глядишь, время потянется — рассмотрение дела перенесут раз, другой… Пока будут проводить повторную экспертизу в другой, может быть, более высокой, инстанции, процессуальные сроки содержания под стражей кончатся. За днем — неделя! Щелчок засова — и подозреваемый на воле.
Константину создавшаяся ситуация не нравилась. Ладно бы дело было запутанным, а то ведь выеденного яйца не стоит. Сначала поступило сообщение — неизвестный неведомо откуда произвел выстрел непонятно из чего. Пуля пробила окно квартиры, расположенной на девятом этаже, оставив две аккуратные дырочки во внешнем и внутреннем остеклении рамы, пролетела через комнату, ударилась в расстеленный на полу ковер, пробила его и, отскочив от паркетины, влетела в детский манеж, где смертельно ранила подвешенного на нитке пластмассового медвежонка. К счастью, всего за несколько минут до этого выстрела родители унесли ребенка на кухню.
В тот вечер дежурным экспертом был Снегирев. Вскоре после звонка дежурная группа была на месте происшествия — случай применения огнестрельного оружия в столице так редок, что внимание ему уделяется повышенное.
После того как все было сфотографировано, Константин приступил к главной операции — визированию. Сначала соединил ниткой все точки-отметины от пули по маршруту: окно, дырка в ковре, медвежонок, и попытался приблизительно определить место выстрела. Можно было предположить, что стреляли с одного из четырех балконов в доме напротив. Под подозрением были два балкона на двенадцатом и два на тринадцатом…