Мы, монстры. Книга 1. Башня
Шрифт:
Нивен редко что-либо чувствовал.
Он знал, что пробыл в северных землях уже четыре зимы. Возможно, близилась пятая. Точно Нивен сказать не мог: у него не было необходимости следить за временем. Зато мог сказать, сколько заданий выполнил в этих землях. Где, кого и как именно он убрал. Какие-то работы ему нравились, о них было приятно вспоминать, другие - забыл бы с радостью. Но забыть не получалось.
Последние несколько были как раз из таких. Потому сейчас он шагал легко и уверенно, но радостного
Выходить из лесов к людям всегда было муторно и отвратительно. Это же люди. Но теперь еще и делать с ними ничего не хотелось. Наоборот - уйти подальше. Забиться поглубже в пещеру, закопаться под корни здешних дубов, стать землей, раствориться в древесных соках.
На опушке Нивен сбавил шаг. Ирхан уже почти закатился за край земли и не слепил больше, отражаясь стократно от вездесущего снега, но все равно было неуютно. Нивен любил не сумерки - тьму. Перед тем, как шагнуть из-под сени ветвей, приложил ладонь к стволу ближайшего дерева. И тихо пообещал:
– Скоро вернусь.
Не вслух, конечно - с деревьями, как и со зверями, бессмысленно говорить вслух. Нивен говорил с ними иначе. И деревья отвечали. Жаль, Нивен плохо понимал их язык: деревья - не звери, ничего не разберешь, кроме смутных описаний неизвестных чувств. Человек, может, и понял бы, что это за чувства, но не Нивен.
Он ведь ничего не чувствовал.
Он только несколько лет назад - сколько точно, не знал, не умел считать время - впервые почувствовал боль. Но работу ту помнил, и она была из таких, которые хотел бы забыть.
***
Тогда в Нат-Каде к власти пришел новый Правитель - Тейрин. И Бордрер, стоящий за ним, как стоял за предыдущим, зачищал теперь город под него.
Нивен не знал, кого именно они убирали. Ему было наплевать. Но люди говорят, и Нивен слышит, даже если говорят не с ним. Тейрин тщательно уничтожал всех, кто имел отношение к его семье. Кто мог оспорить его право на трон. Кто мог даже подумать об этом. Сейчас, завтра, в отдаленном будущем. Вообще. В принципе.
Короче говоря, работы было много.
– Тебе понравится, - сказал ему Бордрер, отправляя на то задание, и ткнул пальцем в точку на карте.
– Уничтожить всех, кто внутри. Дом сжечь.
Нивен ухмыльнулся и забросил лук на плечо.
Тогда еще лук был ему велик, неудобен, но Нивен начал учиться им пользоваться, как только впервые смог натянуть тетиву. Придумал удобное крепление для колчана - на бедре. За плечами ему места не было - там Нивен крепил ножны для легких мечей.
Задание было простым: пара охранников да дворовые псы.
Низкий забор, каменный, белый. Редкая постройка для окольных улиц Нат-Када - весь белый камень собран в центре и во дворце Правителя, высеченном в нависающей над городом скале. А здесь,
Нивен перемахнул забор одним прыжком. Выбросил ладони вперед, останавливая псов. Послал сигнал: “Стоять!” - и те послушно замерли. Следующий: “Лежать” - и те легли к его ногам. От крыльца уже спешили люди, выхватывая оружие на ходу. Нивен поднял взгляд на них, шевельнул пальцами и даже не про себя - вслух приказал:
– Разорвать.
Собаки, круто развернувшись, рванулись к целям.
А он неспешно двинулся к двери. С тихим шорохом вынул меч из заплечных ножен. Только один - второй остался на месте. Не настолько сложная работа, чтобы хвататься за оба сразу.
Коротким рубящим движением полоснул по шее человека, который умудрился одолеть пса и рванулся было к Нивену. Кровь хлынула фонтаном, Нивен шагнул на крыльцо и ударил сапогом в дверь.
Дверь послушно слетела с петель.
Нивен вошел.
Двинулся вперед, ступая мягко, неслышно. Оставляя за собой на светлом полу кровавые грязные следы. В доме было тихо - попрятались, мыши.
Нивен дошел до камина, вынул толстое полено и швырнул на ковер рядом. Ковер начал тлеть. Нивен ухмыльнулся. Вынул еще одно. И еще. Поднялся, отряхнул руки - на перчатках осталась сажа.
– Я иду искать, - предупредил он и сбросил капюшон. Ему нравилось, когда жертвы видят его лицо. Нравилось смотреть им в глаза, чувствовать их ужас. А потом - раз!
– и навсегда убирать. И смотреть, как ужас во взгляде гаснет.
Жаль, он не мог убить их всех.
Поиграть в прятки не получилось - нашел их по крику ребенка в комнате на втором этаже. Мужчина шагнул было навстречу с оружием наперевес, вскрикнула женщина, и Нивен даже успел многообещающе улыбнуться - послать улыбку лично ей. Увидеть, что она поняла: это - ей. Увидеть, как округлились ее глаза, когда рассмотрела его. Как испугалась еще больше.
Мужчина замахнулся, Нивен с разворотом пропустил удар по касательной, коротко всадил в сердце кинжал, отбросил тело в сторону. Перевел взгляд на нее. Она стояла, бледная, дрожащая, закрыв собой люльку. В люльке надрывно кричали.
– Ты же… - прошептала она и протянула к нему дрожащую ладонь, будто пыталась остановить, как он только что остановил собак.
– Монстр, - подсказал Нивен, улыбаясь. Потому что пауза затягивалась.
– …ребенок, - выговорила наконец она. Нивен удивленно хмыкнул и коротким скупым движением швырнул второй кинжал - играть перехотелось. Кинжал пронзил ее сердце, женщина рухнула на пол, но все еще тянула руку к нему.
“Что ты ко мне тянешься?
– удивился Нивен.
– К отродью своему тянись”.