Мы, монстры. Книга 3: Зверь
Шрифт:
“…семь и восемь,
жив-здоров —
Девять-десять —
тебя — повесить”
Вошел в распахнутые входные двери, взбежал по лестнице на четвертый, заново начал считалку, прошагал по коридору, ударил ногой в дверь — та оказалась открытой, распахнулась с грохотом — и вошел в знакомую комнату. Гонтар, сидевший за столом над бумагами, поднял голову. Его только что прищуренные глаза глаза стали увеличиваться. Все увеличивались
Йен наклонил голову набок — даже не бросился убивать сразу: интересно же посмотреть, до какого размера они могут дорасти.
Глаза наконец остановились в росте, зато начал движение сам Гонтар. Медленно поднялся из-за стола, медленно вынул из-за пояса меч.
— Всё? — уточнил Йен.
— Ч-что… — начал тот.
— Ты закончил? Теперь можно?
Гонтар растерянно открыл и закрыл рот, и Йен решил, что можно. Прыжком оказался рядом со столом, перемахнул через столешницу, схватил Гонтара за горло, второй рукой — перехватил запястье, сжал, как умел — и тот, вскрикнув, выронил меч.
— Обидно да? — доверительно спросил Йен. — Так долго доставал, старался… С другой стороны, хорошая новость: глаза у тебя все еще на месте, можешь делать их большими, когда захочется. Пока. Кто еще?
— Что?! — прохрипел тот, вытаращившись вроде как испуганно, но немного возмущенно: очевидно, понимал, что на него напал монстр, но все равно хотел спросить у монстра: “Что ты несешь?!”
— Кто еще знает о вашем маленьком заговоре? — объяснил Йен. — Я знаешь ли, нервничаю сейчас. Мне надо как-то, понимаешь… — повел головой, разминая шею, — напряжение сбросить…
— У меня не было выбо…
Йен сжал горло сильнее, встряхнул. Повторил почти равнодушно:
— Кто еще?
И подумал, что похож сейчас на Нивена, наверное. Нет, не внешне, внешне это надо сильно постараться, чтобы таким же чучелом стать… Но голос — такой же. И наверное, скоро таким станет взгляд. Так удобнее: если прикинуться мертвым, то как будто бы и не умираешь.
Тебя как будто не разрывает на части все, что чувствуешь.
У Нивена это сработало: ему нужно было как-то продержаться в борьбе с мертвым богом, и он продержался. А Йен — не продержится. Ему не с кем бороться. Да и оно его не разорвет, не сможет, потому что оно — это он. И он — бессмертен. Он будет жить вечно. Нет, не это тело, удобное и привычное, но всего лишь тело. Не тело — он будет жить вечно.
Он, который выбрался когда-то на скалу из самого небытия, выбраться откуда даже Мертвым оказалось не под силу.
Он, сгусток боли, злости, сдавленного смеха.
И в третий раз повторил, уже сквозь зубы:
—
— Никого, — ответил Гонтар, слишком поспешно, как показалось Йену, если, конечно, можно сказать “поспешно” в случае, когда из человека приходится вытряхивать ответ в прямом смысле этого слова. — Никого больше не было!
— Врешь? — спросил Йен.
Гонтар, как смог, помотал головой. В светлых глазах стоял темный отчаянный ужас.
Да, ему страшно. Да, больно. Но так упрямо сжал губы, будто боится, что скажет что-то не то. Что случайно вылетит чье-то имя. Защищает кого-то.
А, плевать.
Короткое, стремительное движение — отпустить запястье, вскинуть руку — и рывок, чтобы свернуть шею.
Гонтар попытался ударить в последний момент. Глупый, ненужный выпад, короткий удар в грудь кулаком.
Тело валилось на пол. Йен прижал ладонь к груди, почувствовал, как бухнуло сердце и вдруг понял: пора остановиться. Да, он бессмертен. Но если бы Гонтар ударил не кулаком — ножом? Йену нельзя погибнуть сейчас во время глупой драки, поддавшись глупым чувствам. Да, навалилось. Но придется потерпеть. Собраться с силами.
Ему нельзя погибнуть сейчас.
Не когда готов такой хороший план.
И да, он может всё, но, черт побери, осторожнее надо!
Сердце толкнулось в ребра еще раз. Живое и бьющееся. Таким его и стоит сохранить.
Йен опустил руку. Тело, падавшее мучительно долго, свалилось наконец мешком к его ногам. Йен легко переступил его, прошагал к столу, открыл и закрыл ящик, второй, третий. Бросил взгляд на Гонтара, вернулся, присел над ним.
— Нет… — пробормотал обшаривая его пояс, карманы. — Нет, чтобы положить все свои сбережения на какое-нибудь видное место… Вот не поверю, — ткнул пальцем ему под нос, будто мертвец мог увидеть, — не поверю, что у тебя тут не спрятаны кучи золота! Ты же владелец здоровенной таверны на Белом острове!
Везде пусто.
Как Нивен постоянно крадет кошельки, если эти скряги их всегда прячут?
— Если бы я был кучей золота, где бы я лежал? — пробормотал Йен, оглядываясь по сторонам.
Но в голове крутилось совсем другое. Теперь такое же звонкое и чеканное, как давешняя считалка.
“Собраться с силами. Потерпеть…”
Ладно, можно обойтись и без ворованных кошельков. Лучше поспешить убраться отсюда, пока не пришли еще желающие подраться. Он может быть хоть самым сильным богом — даже его могут ранить. Он должен быть — как всегда — самым умным богом.
Йен усмехнулся и легко поднялся. Дыхание вернулось в норму.