Мы, монстры. Книга 3: Зверь

Вернер Тим

— Понял, — мрачно сказал Нивен. — Будем щупать и смотреть.

— Ты… другой… — наконец сказала она. Подняла растерянный взгляд. — Ты такой же, но ты другой…

— Слушай, — сказал Нивен, — мне нужна помощь. Может, мы потом об этом…

— Нет, — неожиданно жестко перебила она. — Тебе нужна помощь? Хорошо. Но я хочу знать, кому помогаю.

— Я — Нивен, — в который раз повторил он, в первый раз — с усталым вздохом. Надоело уже представляться! —

Когда-то ты говорила, что меня окутала тень. Так вот, — развел руками, — теперь тени нет.

— Да… — как-то растерянно, будто думала о своем, кивнула она, нахмурилась, и некрасивое лицо стало почти страшным. — Ты изгнал чужую тень… Но никак не справишься со своей.

— А? — теперь растерялся Нивен.

Нильф прищурилась, всматриваясь в глаза. Положила руки ему на плечи.

Чего всем так дались его плечи?

— Ты будто… — снова пыталась что-то увидеть там, в нем, внутри, — будто хочешь убежать от своей тени, дитя. Но это невозможно. С ней нужно научиться жить.

“Поэтому я спешу? — подумал он. — Хочу убежать?”

И мотнул головой, отбрасывая ненужные мысли.

— Так, — решительно сказал и осторожно, но твердо, снял с себя сначала одну ее руку, потом вторую, — я к тебе по важному делу. Хватит меня изучать. Ты поможешь мне. Как я когда-то помог тебе. Этого достаточно. С тенями справлюсь сам.

— А ты сможешь? — с сомнением спросила она.

— С одной же справился, — он дернул плечом.

— Это другое, — она покачала головой. — Это ты даже не видишь, оно…

— Ты поможешь или нет? — перебил он.

Нильф вздохнула, улыбнулась со знакомой уже жалостью.

— Что тебе нужно?

— Где-то там, — он указал рукой на равнину между холмом и Запретным лесом, — после битвы остались осколки волшебного ожерелья. Мне нужно их найти.

— Эта земля священна, — строго ответила Нильф. — Я не трону ее.

— Тогда я трону, — пожал плечами Нивен.

Фиолетовый взгляд заледенел, но Нивен уже давно не боялся взглядов богов. Тем более — таких мелких.

— Принесу лопату и возьмусь за дело, — пообещал он. — Я плохо помню, где оно лежит, потому придется перекопать тут всё.

— Я ос-становлю тебя! — прошипела она.

“Ха, — подумал Нивен, — знакомый тон. Вся в отца!”

— Ты понимаешь, — ухмыльнулся он. — Ожерелье нужно Иным. Потому если попытаешься — я приведу за собой их. И мы всё повторим. Но на этот раз, с тенями или без, я буду на другой стороне.

Нильф помолчала, раздумывая. Холодно спросила:

—

С каких пор ты помогаешь Иным?

— Я помогаю всем, кому нужна помощь, — честно ответил Нивен. — Сейчас помощь нужна им. Запретный лес может умереть. Это значит, умрут не только Иные. Деревья. Птицы. Звери. Всё, что там живет, может умереть.

— Ожерелье спасет их? — она смягчилась, спросила с сомнением.

— Не знаю, — пожал плечами Нивен. — Хочу попробовать.

Она еще долго смотрела на него. Потом медленно кивнула. Смерила долгим пристальным, словно недоверчивым, взглядом напоследок, подняла руку, щелкнула пальцами.

По травяному морю под ногами прошла волна — от рощи и до склона холма. Совсем рядом, но Нивена не коснулась.

Он присел, провел ладонью по траве.

И тут же над головой пронеслось несколько десятков таких же пташек, как та, что прилетала к нему. Нивен поднялся, глянул им вслед. Пташки сбились в стаю и кружили над полем.

— Я позвала насекомых и птиц, — тихо объяснила Нильф. — Чтобы быстро решить твой вопрос. Жуки добудут все, что надо, из земли, птицы соберут.

— Если не промахнутся, — хмыкнул он, наблюдая за их беспорядочным мельтешением.

— Ты заберешь свои осколки и уйдешь, — строго продолжила Нильф. — И больше не появишься в моих землях. Мы с тобой будем в расчете. Я больше не буду терпеть тебя здесь.

Стайка пташек разразилась пронзительным чириканьем. Как будто позвали.

— Может, им помочь? — спросил Нивен.

— Ты всем пытаешься помочь, да? — она улыбнулась все с той жалостью, только теперь к жалости прибавилось презрение. — Но не можешь помочь себе…

Развернулась и поплыла прочь, бросив, не оборачиваясь:

— Прощай, Нивен.

Нивен долго смотрел ей вслед. Потом медленно направился в противоположную сторону — к птицам, кружащим над полем.

Нарочито медленно — будто пытаясь самому себе доказать, что никуда он не бежит.

***

Зогр взревел и поднялся на дыбы. Йен отпрыгнул в сторону, но удержал поводья.

Как не умел с ними обращаться, так до сих пор и не научился.

Процедил:

— Стоять! — и рванул поводья вниз, к земле.

Может, слишком сильно рванул — зогр чуть мордой в землю не въехал. И тут же потянул было назад, но Йен уже держал, не отпускал. И медленно-медленно дышал, потому что злость опять нахлынула волной. Разорвать к чертям эту скотину… Чего он вообще с ней возится? Потому что у них, видите ли, правила?!