Мы не рабы
Шрифт:
Видимо, не хватило мне гибкости! – последняя мысль.
Бриллиантовый зуб выбил мне, сволочь! Как бриллиантовый он мне обошелся год назад. Пропажу языком обнаружил, когда очнулся. За стеклом террасы горел закат. Нона, к моему возмущению, выпивала с Владом.
– О! Веча! – обрадовалась, но без тени раскаяния.
– Ты бы меня хоть подождала!
– Так садись, Веча!
– Ты лучше спасибо ей скажи – накрыла тебя, как курица крыльями! – похвалил ее Влад.
– А ты где был?
– А я уже махался с тремя. Отбил-таки… твое тело у них.
– А после – волок тебя! – проговорил Влад. – Как тогда – помнишь?!
Мне показалось, у него блеснула слеза. Бизнесмены, оказывается, склонны к сентиментальности.
– Но тогда я еще… со всеми зубами был! – И я вспомнил то событие, в начале нашей дружбы. Тогда сражен был алкоголем, а теперь – врагом.
Выпили.
– Считаю, все удачно прошло! – бодро произнес Влад. «Махалово», чувствую, как-то освежило его. Он даже помолодел.
– Нормально! Разведка боем! – подстроился я.
Разведка боем меня. Но озвучить это я не успел. Распахнулась дверь, и вошла Наиля. Но не одна. С ней вошел Митя. И Сокол в белом костюме!
– Отстирался! – воскликнул я.
– Это другой, – скривив рот в мою сторону, прохрипел он. А продолжил уже дружески. – Ну что? Как всегда – зовете только в критический момент? – Он весело огляделся.
– Ну почему – критический? – пробормотал я. Опять все, что ли, из-за меня? – Нормально сходили, потолковали…
– Выбили зуб! – в той же тональности продолжил он.
Откуда они все знают?
– Ну, этим и ограничилось, – миролюбиво сказал я. Не хотелось бы развития тех событий.
Сокол резко расстегнул молнию черной кожаной сумки и вынул из нее длинный бинокль. Поднес к лицу.
– Да нет! – хлестко произнес. – Вы, кажется, запустили маховик истории!
– На фиг мне запускать эти маховики! – испугался я.
Сокол молча передал мне бинокль.
Снизу эстакады надвигалась толпа. Все в черном, как те двое, которые подходили к Аслану и отвергли нашу дружбу.
– Встряхнули вы местное население!
– Я? Скорее – они меня встряхнули! Точнее, ваш Вася, который работает на них!
– С Васей я еще поговорю! – произнес он строго.
А толпа между тем надвигалась.
– Но это же надо запечатлеть! – обратился вдруг Митя к Соколу, как бы с мольбой.
Сокол, помедлив, опять элегантно раздвинул молнию, достал из сумки портативную кинокамеру и вложил ее Мите в руки.
– Банк «Сириус» поддерживает все достойные начинания! – веско произнес он.
Но Митя, балда, это не снял.
– Так снимайте же! – Сокол движением кисти словно сдвинул завесу с происходящего там, за окном.
Митя радостно стал снимать – хотя картина в целом открывалась неприглядная. В руках приближающихся людей уже можно было разглядеть зазубренные прутья арматуры, а в глазах – решимость.
– Поспешили вы! – свысока бросил Сокол Владу. – Дождались бы меня. Я бы проконсультировал.
– Ты понты тут не разводи! – Наиля
– «Что-нибудь» я сделать могу, – проговорил Сокол, отводя бинокль и насмешливо склоняя голову вбок. – Но как это будет оценено с точки зрения передовой интеллигенции? – Он насмешливо посмотрел на меня.
Вот она, месть за костюмчик.
– Интеллигенция среагирует адекватно! – так ответил я, по-моему, неплохо.
Сокол склонил голову с пробором, что, видимо, означало – «Ваш слуга!», прошуршал молнией и все из той же сумочки вытащил… револьвер несколько необычной формы!
– Ну уж… не надо… так уж! – забормотал я.
Сокол, холодно улыбнувшись, вышел на крыльцо. Вот он – герой множества нынешних популярных книг, в мягкой обложке. Мужественный, но одинокий представитель наших спецслужб в критической обстановке! Один против всех! Сначала он, как бы шутливо, повел дулом на толпу (передние остановились), потом задрал дуло вверх и нажал курок… И красивая красная ракета дугой пролетела над долиной. Толпа забеспокоилась. Впереди явно шли люди бывалые и знали, что ракеты просто так не летают. Обычно они означают начало военной операции.
Томительное ожидание… И внизу эстакады появились ребята в хаки. Ну, просто они рвались в гости к нам, своим соплеменникам, и просили посторониться. И никого и не трогали – разве что если слышали угрозы. Толпа постепенно рассеялась (ну, с некоторой «помощью») и их бегу трусцой уже никто не мешал. Топот приближался. И вот они ворвались к нам. Тельняшки, родные потные лица. Морпехи! Свои! Мы обнимали их, благодарили. Они стеснялись, смотрели в сторону и, даже не захотев сделать общее фото, потопали дальше. Влад патриотично слился с потоком – Наиля только заскрипела зубами. Видимо, знала их маршрут.
Точно! В холерный барак! Митя повел кинокамеру за ними, но Сокол с мягкой улыбкой прикрыл ладошкою объектив.
В осаде
Влад, хозяин Эдема, утратив классовое чутье начинающего капиталиста, угощал корешей – пока что самогоном. Я, посланный Наилей, не мог отказать себе в минутных наслаждениях, хотя считалось, что приглядывал за Владом. Сезонницы тоже присутствовали за столом – но для близкого общения с ними надо было иметь мужество, а я тогда его еще не имел. Моя задача была – вытащить Влада. Но, ясное дело, не сразу. Вернулись где-то под утро. Влад заработал от Наили оплеуху, а я – ничего. На следующий день сезонницы занимались в основном стиркой и штопкой боевого обмундирования. Матросики загорали, некоторые в тельняшках. Форс важнее загара! Эта высокогорная командировка явно им пришлась по душе. Разглядывая их сморщенное обмундирование, сохнущее на кустах самшита, Влад мрачно пошутил: «Бордель закрыт на просушку». А Наиля, озирая окружающее, сформулировала так: «Наш миллиардер, устав от гонки за миллиардами, решил заняться благотворительностью».