Мы не рабы
Шрифт:
– А можно я выпью? – жадно проговорил я.
– Я сказала – выкинь!
Я, видимо, не расслышал и аккуратно поставил его в клумбу. Не забыть бы! Урвать хоть последнее из этой роскоши! Всегда проникаю в хлебные места именно тогда, когда роскошь заканчивается.
– Это что за клоун еще? – Шеф-повар указал на меня.
– Попридержи язык. – Наиля осадила и повара.
– А можно я отгружу? – вызвался я.
– Можно! – разрешила Наиля.
На тележке я сладострастно отвез груз (минус одно яйцо) на кухню. Я бы
– Немедленно выйдите – вы без колпака!
…Клоун – без колпака! Покинул то чудное помещение. Влад говорил с водителем. Потом пикапчик уехал.
– Раньше там зоотехником был! – с болью сказал мне Влад. – Искусственным осеменением занимался!.. Теперь и совхоз загибается, и тут кранты.
Влад страдал так, словно из – за его ухода из совхоза и прихода сюда все и рухнуло.
– Чтоб раньше эти… твои… – Наиля зло глянула на Влада, – битые яйца привезли!.. Мгновенно бы головы полетели! А теперь… А! – Она махнула рукой.
– Так кончилась ваша власть! А платить по нормальной цене – не охота? Хватит вам головы отрывать! – агрессивно ответил ей Влад.
По разные стороны баррикад – в одной постели!.. такое сплошь и рядом было тогда.
– Ну все! Уничтожаю яйцо раздора! – Я взял кокнутое яичко и выпил. – Стоит ли из – за этого портить столь чудный день?.. Сколько цивилизаций уже мелькнуло – и исчезло на этих берегах! – Я силился поднять общее настроение. – А жизнь здесь по-прежнему – прекрасна.
Я пытался левой рукой обнять Наилю, правой Влада.
– Ладно! Давайте знакомиться. – Сокол протянул мне руку, оказавшуюся, почему-то, вялой.
Ничего! Тут свежие силы прибыли! Я почему – то уже чувствовал себя ответственным за настроение людей. Умею я влипнуть. Однажды на Финляндском вокзале какой-то мужик дал мне ведро в руки и просто сказал: «Держи!» И я держал, пока он не вернулся и даже не сказал спасибо, – а я из-за него опоздал на электричку.
«Нет добросовестнее этого Попова!» – говорила наша классная воспитательница. Так и живу.
– Да! Жизнь не балует меня! – Вечером Влад выставил бутыль с мутной жидкостью.
Ну почему же не балует? На такой террасе сидим. Бесплатное яичко урвал! А вот – самогон высочайшего качества.
– …В зоотехникуме еще встретил ее… – начал Влад свой скорбный рассказ.
Так главный врач в таком заведении – зоотехник?! – подумал я. – Да, похоже, действительно – эта система рушится! И мы – могильщики ее. С голодухи одно сырое яйцо – не завтрак! Меня тоже кинуло в скорбь.
– …кончили с ней техникум! – продолжил Влад. – Специалистом по искусственному осеменению стал! Говорю: «Ну как?» Смеется! «Сперва отслужи!» В армии кандидатом в мастера по гимнастике стал! Вернулся, поступил зоотехником. Смеется: «Коровий жених!» Ну, рванул я на БАМ.
– Да… Не самый короткий путь.
– А мы не ищем легких путей!
И
– С Усть-Кута зашли. Насыпь вели – по сто тысяч кубов в день насыпали! От усталости из кабин вываливались! От загазованности – сразу столько машин – задыхались буквально. Но – сделали! После – уже в бригаде Бондаря – по 5 км рельс в сутки укладывали!
– И потом тебя, как лучшего, послали сюда поправить здоровье? – оптимистично предположил я.
– …как худшего. И не сюда!.. а подальше. Северомуйский обход знаешь? – впился взглядом в меня.
– Ну… ценю! – дипломатично произнес я.
– Первый Северомуйский или второй?
– …Второй!
– А первый, значит – дерьмо?! – вдруг взвился он.
Да. Не попал я.
– …Я этого не говорил.
– Мы спасли БАМ! Срок объявлен – а поезда не ходят! Северомуйский тоннель не пробит!
Я посмотрел на грозные горы за окном. Пробьешь их!
– Сейсмика! – Влад загнул палец. – Постоянные встряски.
– Плюс бюрократия, – подсказал я.
Влад гневно отмахнулся рукой: «Какая еще бюрократия!»
– Прорывы подземных вод – мы в них яйца варили! Но проходка – плывет! А срок поджимает. Кладем рельсы в обход, через горы! Первый Северомуйский обход! В школе его должны изучать, как Курскую битву!
Не знаю даже – а Курскую учат сейчас?
– Стыковку произвели, поезда пошли, отрапортовали стране…
– Победа? – нетерпеливо подсказал я.
– Во! – Он ударил по сгибу руки. – Отменили его!
– Первый Северомуйский обход? – вскричал я. Тоже уже сроднился.
– Думал, работать буду на главной магистрали страны. Ну, обжился уже там. Повариха. Бурятка. Домик у нее свой! Поселок Осыпной… Ну, название за себя говорит. Только успевай осыпь отгребать, чтобы путь не засыпало. Прямо в бульдозере покемаришь – и опять в бой! И вдруг – закрывают нас! Слишком опасный, видите ли, вариант! Ну крутой, конечно. С большим риском шли поезда. Расцепляли состав, по два вагона вели. Пассажиров вообще выгружали, везли на автомобилях в объезд. И вдруг – тишина. Закрывают нас! Второй Северомуйский обход строят! – Влад почему-то гневно глянул на меня. – Причем уже военные только пашут, с толком и не спеша. Трасса длиннее намного, зато более пологая, благоустроенная. А мы – словно бы виноватые, что у нас так!
– Оказывается – и на БАМе можно проиграть.
– Так нет справедливости!.. Забыли человека! Там строят, награды получают, а я – на забытой ветке остался. «Ты отгребай, отгребай!» Товарняки проходили порой со стройматериалами, и – тишина! И это – итог жизни? Рванул в свой совхоз. И тут – искусственное осеменение, в котором я мастер был – закрывают как направление!
Набулькал остатнее.
– Теперь кто я? Физкультурник без физкультурников. Ну, давай!
Вошла Наиля. Но не одна. Какой-то приятнейший хлопец с ней.