Мы не твои
Шрифт:
Все откладывается на неделю, за это время помощник Тамерлана обещает уладить все вопросы. Когда есть деньги проблемы решаются быстро.
Надя снова приходит ко мне. Мы гуляем. Почти не разговариваем.
А через пару дней после того поцелуя мне неожиданно наносят визит бывшие однокурсники.
Бывшие — понятно почему. Куда слепому учиться? Хотя, Там вроде как выбил мне «академ», год я могу гулять без проблем. Вот только надо ли возвращаться? На фига мне теперь образование? Чужое место
То, чем мне хотелось заниматься — дизайн, разработка объектов, архитектура — теперь недоступно. Какой дизайн сделает тот, у кого глаз нет?
Пришли несколько ребят из моей тусовки, они навещали меня в больнице, но я сам просил не приходить, еще пара девчонок. Конечно Алиса…
С Алисой у меня были отношения, так, ничего серьезного, психанул, когда Светлячок меня отшила. Сережки с бриллиантиками, которые Зое покупал — Алисе передарил. Думал, что Светлячка это обидит, зацепит. А ей было все равно. Алиса давно на меня глаз положила, но мне было фиолетово. Я с ней сошелся только чтобы Зою позлить. После того как меня на дне рождения старосты хорошенько потрепали я с Алисой все контакты прекратил.
— Хорошо выглядишь, Илик.
— Шутишь, Элис? Думаешь, я себя в зеркало не вижу? — ухмыляюсь, ее слова меня никак не трогают. Какая мне разница как я выгляжу сейчас?
Она смеется, типа поняла мой прикол про "вижу".
— Хочешь, я побуду твоим зеркалом, милый?
— Рискни!
Неожиданно чувствую на своем лице пальцы бывшей пассии, понимаю, что это она — духи у нее тяжелые. И руки… не нежные.
— Сам бреешься?
— Сиделка помогает.
— Сиделка? Это рыжее недоразумение?
— Сама ты… — напрягаюсь, отпихивая ее руку, потому что… чувствую присутствие Воробушка. Она тут. Она видит меня и Алису. А я этого не хочу. — Уйди, Коринская, не стоит меня трогать.
— Почему? Отвык от ласки? Боишься? Или… у тебя там все сломалось?
— Что?
— Алиса, реально, завали, а? — Это, похоже Никитос, голоса парней я не различаю, забыл их. — Слыш, Илюх, может, прогуляемся, а? Давай с нами! Отвезем тебя к нам в кафе, там сегодня сейшн будет. Дискотека. Подрыгаемся.
— Ага, особенно я… подрыгаюсь.
— Да я это… можем просто посидеть, пообщаемся.
— Поехали, Илюх! — Чувствую руки Алисы, на моей шее, ладони скользя по плечам. Дергаюсь, пытаясь их стряхнуть. — Ну что ты, а?
Мгновение, и я чувствую ее губы у своего уха:
— Поехали, милый, я так соскучилась, будет хорошо, правда, обещаю! — она прижимается губами к моей шее, кручу головой, и резко выворачиваю коляску, чтобы отъехать от Алисы, и тут же слышу вскрик Нади.
— Ой…
— Надя? — понимаю, что задел ее, — чёрт, больно?
— Нет, ничего, я… я хотела сказать, что Гуля там накрыла
— О, отлично! Конечно, хотим, да, парни?
— Я провожу. — Надя говорит сдержано.
— Стой, они дорогу сами найдут, не слепые. А ты… мне поможешь.
— Илик, я тебе могу помочь, — томный голос Алисы раздражает, — что нужно?
— Ничего, иди в столовую, я сейчас.
— Но ты сказал, что тебе помочь надо!
— Я Надежду просил помочь. — раздражаюсь, готов же послать Алису ко всем чертям, но Надя вмешивается.
— Ильяс, я, правда, лучше провожу ваших гостей.
— Я сказал стой на месте! Алиса пусть выйдет! И дверь за ней закрой!
— Боже, какой грозный! Ушла я, ушла…Занимайся тут со своей сиделкой, если тебя вставляет…Хотя, ты же ее не видишь, тебе по фигу.
Сжимаю челюсти до скрипа. Вот же… стерва.
— Что вам нужно, Ильяс.
— Ближе подойди… Пожалуйста. — стараюсь, чтобы голос звучал ровно.
— Что? — Воробушек говорит совсем тихо.
— Прости меня.
— За что?
— За то… что я такой… несносный болван, капризный и…грозный. — силюсь улыбнуться, усмехаюсь, стараясь все перевести в шутку. Сердце стучит.
Мне реально хочется загладить вину, сделать что-то, чтобы Надя забыла о поведении Алисы. О ее словах, о ее губах на моей шее…
— Несносному болвану нужно пообщаться с друзьями и с девушкой.
— Они мне не друзья, вернее, друзья, но… Алиса точно не девушка! В страшном сне я видел такую девушку! — не могу удержаться от замечания.
— Она красивая, вся такая…
— Какая?
— Няшная…
— Какая? — не понимаю, что Воробушек имеет в виду.
— Ну… фито-няшка, модная, гламурная…
— Она… — Хочу сказать гадость, но почему-то чувствую, не стоит. Не будет Надя рада, что я про девушек дурно говорю, даже про таких как Элис. — Она просто однокурсница бывшая, больше ничего.
— Я поняла.
— Что ты поняла? То, что она тут…
— Облизывала тебя? — слышу в голосе Нади смешок, значит… не злится? Не обиделась? Не ревнует? Чёрт, это же плохо, если не ревнует?
— Облизывала. Да. Больше же меня никто не облизывает. — я тоже ухмыляюсь. Что на это скажешь? Мой компас земной?
— А кто-то должен? — снова хмыкает.
— Ну, в служебные обязанности это не входит.
— Жаль, правда?
Что?
— Тебе жаль, ах ты… Иди сюда!
— Догони!
— Издеваешься?
— Ага!
Слышу ее смех, как колокольчик, еду в ту сторону, хочу загнать ее в западню, но не получается, Надя хохочет уже с другой стороны, поворачиваюсь, чуть не опрокинувшись, Надя ахает, бросается ко мне, и мне удается ее схватить.