Мы, собаки и другие животные: Записки дрессировщика
Шрифт:
Действительно, если снять розовые очки, то карликовые «декораты» по отношению к человеку именно социальные паразиты. Милые, горячо любимые, но паразиты. И все их поведение — эти вздохи, взгляды, нежные касания мокрым носом, не говоря уже о стремлении лизнуть в губы, эта открытость и беззащитность взгляда — просто кричит нам: любите нас, мы ваши детки! Уделяйте нам внимание, кормите, заботьтесь, ласкайте нас! Научно доказано, что это не что иное, как сумма поведенческих адаптаций к жизни с человеком в его среде. С собаками, привычно относимыми нами к разряду рабочих, сложнее: наряду с «подхалимскими» у них есть и закрепленные отбором черты настоящих доминаторов,
Итак, если у вас неукрощенная собака-доминатор, то она играет роль подростка с характером. Можно сказать, роль трудного подростка, который порой чихать хотел на мнение старших и делает что вздумается, при этом не переставая брать еду из их рук. Но если в вашей семье живет воспитанный и знающий свое место доминатор, то это уже не трудный подросток, а подающий надежды отпрыск, гордость семьи, отличник и к тому же, условно говоря, обладатель черного пояса по карате или мастер спорта по самбо. Такой «сынуля» при случае и мамочку в обиду не даст. Робкие кусаки
Некоторые собаки-доминаторы начинают охранять какую-либо территорию (к примеру, вольер или будку), постепенно увеличивая пространство, которое считают своим. Это уже не просто доминирование, а форма территориального поведения. Собака как бы говорит: на этой территории я главная. Часто такое поведение встречается не только у признанных «злобачей» типа кавказских, среднеазиатских, южнорусских овчарок и ротвейлеров, но и у неуверенных в себе собак, которые на своем половичке или под кухонным столом ищут для себя убежища.
Но ведь неуверенные собаки ни в коей мере не являются доминаторами! И если говорить о средствах борьбы с такими проявлениями собачьего самоутверждения, то стратегическим направлением тут будет, как это ни парадоксально, известное баловство питомца: уменьшение давления на него, с одной стороны, и увеличение времени позитивного общения с хозяином, с другой. Трусливую или робкую собаку не стоит загонять в угол. Наоборот, с ней надо больше общаться, играть, стараясь избегать мест, которые она охраняет. Во время игры нужно влегкую заниматься дрессировкой, используя главным образом положительные подкрепления. Постепенно собака поймет, что: а) хозяин не страшный, а у нее есть свое место в семье, своя роль, играя которую она любима и востребована; б) хозяин — это тот человек, который дает ей положительные эмоции и от которого зависит получение еды и прочих благ. Понимание этих фактов снимает проблему поиска собакой убежища и, соответственно, его охраны.
Это была стратегия, а что касается тактики, то надо ликвидировать потенциальные места убежищ. Если собака любит прятаться под диваном и охранять это пространство, надо сделать так, чтобы доступ туда был невозможен. Если собака прячется под столом — уберите стол, если под стулом — стул. Можно убрать предмет даже в тот момент, когда собака охраняет место под ним. Вид у нее при этом будет, прямо скажем, обескураженный: как так, вроде была крыша над головой — и на тебе, исчезла, и охранять как бы и нечего. Разборки в Пушкино
Вернемся, однако, к диагностике доминантных наклонностей собаки. Существуют и малоизвестные непосвященным признаки доминирования. Например, когда собака встает на задние лапы, а передние ставит на грудь человека. При этом пес может вилять хвостом и на первый взгляд выглядеть доброжелательным, однако на самом деле такая поза может означать совсем иное. Другой признак: собака чуть более напряжена, нежели при обычном приветствии, когда она прыгает на грудь хозяину. И совсем худо, если
В моей практике был такой случай. В конце 1980-х меня пригласили в окрестности города Пушкино на занятия с годовалым подростком кавказской овчарки. Сказать, что хозяин, спекулянт мебелью (была при советской власти такая «специальность» в теневой экономике), не понимал поведения собственной собаки, значит вообще ничего не сказать. С псом по кличке Рэмбо (тогда чуть не две трети кавказских овчарок звали Рокки или Рэмбо) занимался специальный человек — то ли шофер, то ли управляющий, тоже тот еще знаток собачьего поведения. Звали его Виктор. Он и привез меня в загородную резиденцию спекулянта. По нынешним временам заурядная дачка, по тогдашним — почти Тадж-Махал. Передо мной стояла задача обучить собаку элементарным навыкам послушания и, следовательно, подчинения владельцу.
На участке кипела стройка, рабочие — взбодрившиеся с утра известным способом соотечественники (других тогда не было) — стучали, пилили, носили какие-то материалы, матюгались и норовили стащить все, что можно. На все это веселье невозмутимо взирал крупный молодой «кавказец», сосредоточенно грызущий черенок лопаты. Он привык к работягам и воспринимал их как часть пейзажа, собственность хозяина — а таковым он явно считал Виктора.
Перед калиткой я еще раз (в дороге мы уже говорили на эту тему) поинтересовался у Виктора, не надо ли для начала этого самого Рэмбо убрать, чтобы договориться о том, что будем делать дальше. «Да он телок еще совсем, — заверил меня Виктор с оттенком презрения в голосе и, распахивая широким жестом радушного хозяина калитку, пригласил: — Заходи». Увидев нового человека, то есть меня, Рэмбо бодро вскочил, приветственно виляя хвостом. «Сам видишь, ребенок еще», — весело сказал Виктор, видимо довольный тем, что посрамил профессионала. Мол, знаем мы их, сами с усами.
В это время «телок» зашел мне за спину и, продолжая радостно вилять хвостом, поставил лапы на плечи. Я притормозил и почувствовал, как Рэмбо напрягся, при этом краем глаза заметил, как хвост его пришел в запредельно эрегированное, так сказать, состояние. Потом возле самого моего уха раздался рык, и я увидел обнаженные клыки. А чего еще можно было ждать? «Кавказец» — он и есть «кавказец». Когда-нибудь он должен был начать взрослеть?
Изучать дальше поведение этого представителя семейства псовых было бы неправильно и вредно. Поэтому я, не мешкая, сбросил Рэмбо с плеч, клещеобразным движением рук схватил с двух сторон за ошейник и тут же перекинул правый локоть через шею собаки. В результате шея Рэмбо оказалась у меня под мышкой, а его оскаленная морда — чуть впереди линии груди и без малейших надежд на свободное вращение.
Дорогие защитники животных, к вам обращаюсь я! Не спешите обвинять меня в жестокости. Человек голыми руками никогда не сможет удушить кавказскую овчарку. А вот удержать, хоть и с трудом, оказывается, может. Если очень хочет. И если собака необученная, а адреналина у человека в крови столько, сколько нужно для совершения данного подвига. Ну и еще кое-какая специальная подготовка должна, конечно, присутствовать.
Что было дальше, спросите вы? А дальше с помощью хорошо знакомой мне по морскому и экспедиционному этапу моей биографии лексики я объяснил Виктору, что: а) он не прав; б) со всей стремительностью, на которую только способен, он должен взять Рэмбо на поводок и увести его. Куда? Ну, скажем, туда-то. А может, еще и туда или, на худой конец, вон туда. Виктор все понял и незамедлительно исполнил мою просьбу.