Мы, собаки и другие животные: Записки дрессировщика
Шрифт:
— Да, вроде он, — согласилась Лена. — Что это с ним?
— Зеленка, — сказал я. — Он в зеленке весь.
— Может, заразу какую-то лечат? — спросила Лена. — Очень уж у него вид грустный, и ухо одно как-то странно торчит.
— Зеленкой? Это вряд ли. Надо позвонить, узнать, что случилось, — сказал я.
Между тем собака и ее хозяйка скрылись за углом дома. Ира бросилась звонить подруге Рите, которая знала обо всем, что происходит в нашем доме, — и даже о том, чего не происходит.
— Ритуль, привет! — раздался звонкий Ирин голос. — А что с Троллем случилось? Да-а-а??? Да что ты!
Некоторое время из комнаты доносились громкие реплики: «Правда?», «А что он?», «И не запретил?», «Как так можно?», «Кошм-а-а-ар…».
— Это Рэмбулина его так! — вернувшись к нам, торжественно объявила Ира.
— Ну, я предупреждал, что все закончится слезами… — сказал я.
Тут
Между тем Рэмбо был социализирован вполне корректно и грамотно, он умел правильно вести себя с собаками. Потому во время встреч соблюдал все ритуалы, а когда Тролль его доставал, принимал позы подчинения, пытался задобрить старшего товарища, иногда ложился на спину. Но Тролля это не останавливало! Зачастую он возил малыша по асфальту или загонял под лавку, на которой сидели хозяева.
«А что же хозяева?» — спросите вы. Хозяевами Рэмбо были милые интеллигентные люди, безгранично любившие своего обаятельного парня. Но, к сожалению, они слабо разбирались в нюансах обучения собак и принимали на веру все, что говорили дворовые «знатоки» от кинологии. Именно таковым был хозяин овчарки, добродушный парень, которого мы звали Виталя, с ударением на последнем звуке. Он считал себя матерым собаководом, завсегдатаем дрессировочных площадок и знатоком старых добрых методов. Поэтому на мои призывы: «Виталя, отзови Тролля, что же он мальца обижает!», «Виталя, не играй с судьбой в рулетку, все закончится слезами!», «Виталя, зачем портить чужой собаке характер?» — он отвечал: «Ничего, это он (Тролль) его (Рэмбо) так учит. Ну, поучит немного, объяснит, кто главный. Что ж с того?»
Справедливости ради надо сказать, что на дрессировочных площадках советского времени (а наследником именно этих традиций мнил себя поначалу Виталя) бытовало мнение, будто собаки должны сами разбираться, кто главней. В принципе, наверное, должны — если они равны размерами, нормальны, понимают собачий язык, знают, когда можно начать и когда надо остановиться. В противном случае их взаимоотношения должны регулировать люди.
Но случай с Троллем и Рэмбулей в рамки «концепции саморегуляции собачьих отношений» никак не вписывался. С одной стороны сильный и не вполне адекватный в отношениях с собаками Тролль, с другой — маленький Рэмбо. Который рос, подвергался унижениям и… однажды вырос. Все произошло тогда, когда и должно было произойти. Собаки окончательно формируют свое «видение мира» месяцам к одиннадцати — полутора годам, в зависимости от размеров и иных индивидуальных особенностей. Рэмбо как раз вступил в ту пору, когда щенок начинает чувствовать себя взрослым. И вот в один прекрасный день, когда Тролль в очередной раз, невзирая на умиротворяющие позы Рэмбо, попытался загнать его под скамейку, у молодого пита проснулось чувство собственного достоинства. К этому моменту он уже превратился из маленького крепыша в увесистый, килограммов на 27–28, снаряд из стальных мускулов. Тролль по привычке наехал на Рэмбо, зарычал, куснул его, подталкивая к скамейке. Как рассказывали очевидцы, Рэмбо до последнего выказывал уважение к старшему товарищу, уступал, пятился. Но терпение пита было, видимо, не беспредельным. У него, как говорится, накипело. Неожиданно Рэмбо извернулся и вцепился в шею обидчика. А поскольку Виталя некоторое время наделся, что «Тролль его немножко поучит и потом они станут друзьями», драка разгорелась не на шутку. Рэмбо «вспомнил», что его далекие предки когда-то дрались в притонах
Увы, глупое, если не сказать сильнее, поведение одного из хозяев наложило отпечаток на судьбу обеих собак. Тролль получил множество травм и долго болел. Рэмбо, сохранив прежнюю восторженную доброжелательность и любвеобильность по отношению к людям и четвероногим особям противоположного пола, согласно неумолимым законам природы возненавидел всех кобелей без исключения. Он не ждал от них ничего хорошего, а потому гулял только на поводке вдали от всей веселой компании собак нашего двора.
Сколько же вполне нормальных, веселых кобелей подобным образом становились монстрами, атакующими всех встречных собак! А все потому, что в юном возрасте они подвергались неспровоцированной агрессии со стороны другой собаки…
Последствия нападения оказывают неизбежный негативный эффект на процесс формирования характера пса. Мой боксер Грин, если у него была такая возможность, старался напасть на всех собак крупнее себя — только потому, что был покусан в возрасте восьми-девяти месяцев взрослой овчаркой.
С моим замечательным амстаффом Герой произошла та же история. В результате он также в любом встречном кобеле видел врага. Причем самое обидное в этой ситуации то, что до 11-месячного возраста мне удавалось правильно социализировать его, гуляя с нормальными, правильно ведущими себя собаками (точнее, с правильными владельцами). На это я тратил почти все свободное время, тщательно выбирая круг знакомств для своего пса, сочетая прогулки с играми и дрессировкой по минимальному курсу послушания. Дома Гера рос с маленькой дворняжечкой Соней и ризеном Яной, так что карантин он пережил в компании себе подобных. К 11 месяцам щенок уверенно подходил по команде (чему способствовала почти идеальная выучка Яны) и знал, как себя вести с собаками, поэтому я безбоязненно позволял ему бегать на прогулках с собратьями.
К сожалению, все закончилось примерно так же, как у Рэмбо. Неспровоцированное нападение, укус, боль, ответка… и все. Часто говорят, что агрессивность — следствие пережитого страха от нападения. Может быть, и так, этот вопрос до конца не исследован. Но мой личный опыт говорит о том, что если страх у кого-то из собак и был, то только до решающей драки в определенном возрасте — драки, навсегда изменившей их характер.
Вероятно, тут все же дело в процессах социализации. Сильная собака в ответ на нападение становится агрессором, менее сильная, как Тролль, начинает опасаться тех, кто сильнее, а на слабых нападает. Так что агрессия у собак порой распространяется, как «вампиризм»: стоит одной собаке в период социализации подвергнуться атаке, как она превращается в агрессора и впоследствии может укусить другую… Ну и так далее. Можно ли избежать драк?
Выше я уже писал, что делать в конкретной ситуации, когда существует опасность конфликта. Теперь поговорим о том, существуют ли способы решить проблему заранее. Ведь, согласитесь, так бывает, что ваша собака выросла задиристой — по причине излишней доминантности (норма для некоторых служебных пород) или недоверчивости на почве пережитого стресса. Можно ли что-то с этим сделать, заранее скорректировать нежелательное поведение?
Можно пробовать, но, как всегда, в дрессировочной практике универсальных способов не существует. Для доминантных собак «лечение» будет одно, для невротиков, кусающихся со страху, — другое. Однако для начала — общие соображения.
Напомню, что присутствие владельца здорово воодушевляет собаку на разнообразные подвиги. Точно так же уверенность ей придает близость территории, на которой она живет.
Как-то произошел такой случай. Мы с моим псом Гором гуляли по нашему безлюдному, к счастью, поселку. Для контроля я обычно надевал ему радиоуправляемый электроошейник, ставя шкалу воздействия на самые малые величины. Импульс РЭО был напоминанием о том, что папа (то есть я) все контролирует, но ни в коем случае не наказанием!
В нашем случае это вполне допустимо, поскольку Горка был послушен, я мог отозвать его даже от пробегающих мимо кошек, которых он вообще-то, как говорится, «не очень»… Секрет моей уверенности заключался в ежедневных многолетних занятиях с ним и в том, что мне чудом удалось в импринтинговый Горкин период уберечь его от двуногих идиотов с неконтролируемыми собаками. Он гулял в основном с «бездомными дворниками», которые умели вести себя правильно. В результате он нормально знакомился с собаками и нормально с ними, если что, расходился.