Мы умираем за Игниум
Шрифт:
— Я понял, — Валентин стыдливо склонил голову. — И прошу у всех прощения, я вас чуть не подвёл, и сильно опозорил перед всем курсом.
— И перед Павлом извинись, — сказала Лана.
— Нет. Не сейчас, по крайней мере. А то он всё ещё злой, увидит меня и опять всё по новой. Нет, потом, когда игры закончатся.
— По крайней мере, ты не побоялся исправить, что натворил, — Ян закрыл свой блокнот. — А то если бы выгнали Павла, я бы к тебе всё уважение потерял.
— Рад это слышать, — Валентин огляделся. — А вы чем тут собственно, занимаетесь?
— Мы, может, и выпьем, — сказал я — Но, для тебя, как для штрафника, есть кое-что поинтереснее.
— А что? — с интересом спросил Валентин, но скоро догадался. — Нет! Только не говори, что мне придётся отмывать Старого Герберта.
— Когда закончишь, убедись, что закрыл все люки и вернул ведро со шваброй охраннику. За работу, Валь.
Я прошёл в угол, склонился над спрятанной корзинкой и достал оттуда бутылку.
— Анита, а это вино делают у вас в Нарландии?
— Нет, у нас только выращивают виноград, — разговорилась обычно молчаливая девушка. — Но само вино делают в Мидлии… Валентин, — она посмотрела на близнеца. — А тебе разве не надо работать?
Валентин грустно вздохнул и прикрыл за собой дверь.
* * *
— Как же жарко во всём этом, — пожаловался Ян.
Только мне и Аните было комфортно. А остальные из нашего класса были родом с севера, поэтому это лёгкое летнее солнце казалось для них слишком горячим. Даже Мария сегодня не стала брать свой вечный платок на плечи.
— Дома уже поздняя осень, — сказал Валентин, вытирая вспотевший лоб. — Уже идут дожди со снегом, потом начнётся снег с дождём, а потом просто снег и ночь на полгода. Как же там прохладно и хорошо.
День долгожданных Сильвианских Игр наконец наступил, и мы все напялили на себя парадные мундиры академии, толстые и чёрные, увешенные всякими позолоченными погонами, аксельбантами и прочей мишурой. Да, в этом и правда душновато. Дурацкие правила требовали, чтобы во время финальных игр все были одеты как на праздник.
Правда, уже через пару минут нахождения в ригге все эти роскошные мундиры пропитаются маслом, потом, грязью и прочим. Ну а пока мы выстроились снаружи, красивые и все в чёрном. Ну а я рад, что за месяц с лишним более-менее восстановился от ран, и теперь как новенький.
— Да никак твоя сестра тоже участвует? — спросил Валентин.
— Вряд ли, — Ян вытянул шею, подслеповато щурясь без своих очков. — Она тут последние деньки перед отъездом ходит. А где она? А всё, вижу.
— Так, скоро уже начинаем, — сказал я. — Давайте-ка мне листы проверки. Валь, что с ходовой?
— Идеально, будто только построили.
— Отлично. Мария? Двигатели!
— Оба в полном порядке, замеры поршней согласно норме, — отрапортовала девушка.
— Отлично. Лана, орудия?
— Исправно и подготовлено к бою.
— Шикарно, — я проверил их бумаги, на которых они всё отмечали. — Анита, что с аварийным запасом?
— В тройном размере, как ты и просил.
— Превосходно, просто превосходно.
— Кабина отдраена, десант на подходе.
— Отлично. Ладно, по местам. Ян, пошли со мной, воды захватим попить, а то будет жарко. А! Вот и десант.
Два десятка взрослых здоровых солдата приблизились к нашей ригге. Вёл их сухой усатый мужик. Это он тогда был с нами во время того боя в деревне и помог сманить на нашу сторону остальных, чтобы захватить риггу.
Десантники тоже были в парадной форме, а усатый надел тяжёлый кожаный офицерский плащ. Правда, из оружия у них только муляжи винтовок, но зато тяжёлые.
— Погрузиться, ребяты! — приказал он и посмотрел на нас, широко улыбаясь. — О, наконец-то увиделись. Как ты тогда ночью их подорвал!
— Вы и сами неплохо справились, — я пожал руку новому офицеру. — А вы ещё в Академии?
— Последний день. Заканчиваем сегодня, потом отправляемся на север служить дому Варга и морозить жопы. Но нам столько платят, что грех жаловаться. Жаль только, что не ты главный, — он посмотрел на Яна. — А то с бабами тяжело говорить, а твоя сестра… ладно, не будем. Так что, говорите, нам надо сделать? Кого валить?
— Пока никого, — сказал я. — Сначала мы пройдём по болоту, потом через препятствия и полигоны, а потом высадим у форта на севере, и вот вы должны его захватить. Там будет гарнизон, или десант тех, кто успеет занять форт раньше нас. Когда захватите, придётся его удержать, а это даст нам всем призовые баллы. Но сами понимаете, стрелять мы по нему осколочными не будем, так что всё зависит только от вас.
— Вот вам тут делать нечего, — усатый вздохнул. — Потешные бои устраиваете. Ну ничего, даже с этим, — он показал муляж револьвера, больше похожий на увесистую дубинку. — Можно кому-нибудь настучать по башке.
— Только не прикончите кого-нибудь, — сказал я. — Ян, пошли.
Остальные классы и приписанный к ним десант грузились на ригги. Пять шагоходов, сложное поле, ещё более сложное, чем на отборочных играх, а победит тот, кто выполнит все цели и придёт первым. Теперь уже никто не будет нам помогать, да и мы тоже не собирались. Победитель будет один.
— Удачи! — из смотрового люка катафракта высунулся Ван Чэн и помахал нам рукой. — Но в этот раз мы пройдём через болота сами.
Он показал на усиленные ноги своего шагохода. Проходимость это должно улучшить, но вес тоже вырос немало. Будут плестись в самом конце.
— Не утоните где-нибудь! — пожелал я.
Навстречу попался Кэлвин, а рядом с ним Валентин… Павел, конечно же. Если бы близнецы были оба в моём классе, я бы их до сих пор путал внешне, честное слово. Грустный близнец нам лишь кивнул, но Кэлвин широко улыбнулся и кинулся здороваться.
— Ну в этот раз, камрады, мы вас сделаем, — пообещал он, пожимая нам руки. — Мы тренировались день и ночь, но маршрут пройдём раньше вас.
— Не надорвитесь, — сказал я. — Да и тренироваться ночью такое себе, спать-то тоже надо.