Мы вернемся
Шрифт:
– Пусть он будет сегодня. Ну, твой день рождения. Ты же сегодня ночью появилась у нас – можно считать, родилась заново. И мы можем отпраздновать, – предложила Элис. Ей ужасно хотелось хоть как-то порадовать эту несчастную малышку.
– Отличная идея! Милая, ты любишь шоколадный крем? Я испеку тебе праздничный торт! – Костра тут же засуетилась, воодушевленная внезапным праздником.
– Настоящий день рождения? – Лин смущалась, радовалась и старалась не заплакать.
– Не думала, что буду рада праздновать чью-то смерть, но
– Вам – не знаю, решайте сами. А мне пора уже объяснить Лин, почему мы празднуем ее смерть, как ты выразилась.
Вик лишь развела руками, мол, сами знаете, с кем имеете дело. Элис отнесла посуду в мойку и взяла свою шляпу – чтобы не напекло в голову. Такую же, только поменьше, она протянула Лин.
– Она подойдет к твоему платью.
– Я нашла его на кресле возле кровати, оно такое красивое! – В глазах Лин было столько восторга, что невозможно было не улыбаться ей в ответ. – У меня никогда таких не было: мягких и ярких.
– Правильно сделала, что надела его. Пойдем на пляж?
– А нас пустят? – Лин настороженно остановилась у двери.
– Хм, не знаю, кто нас должен не пустить, но ты не бойся. Здесь ты можешь делать практически все, что захочешь.
Лин благодарно улыбнулась и вышла на улицу вслед за Элис. Она жадно разглядывала близлежащие дома, встречных людей, машины и велосипеды. Она выглядела как котенок из одного смешного видео, который впервые увидел снег, – Элис очень любила смотреть подобные, когда ей было грустно.
– А мне говорили, что после смерти мы попадаем в Подземное царство. Но это не выглядит так, словно мы под землей.
Лин присела возле клумбы и с упоением нюхала цветы. Ее темные волосы, которые сегодня свободно спадали на плечи, практически закрывали узенькое смуглое лицо. Элис предположила, что ей лет двенадцать, но утверждать не бралась – ей редко удавалось угадать возраст человека по внешнему виду. Как показывала история с Эваном, по голосу количество лет она определяла еще хуже.
– Понимаешь, Лин, ты не совсем чтобы умерла. Нет, в твоем мире, конечно, да… Боже, как это звучит-то дико! – Элис шумно выдохнула и попыталась вспомнить, что говорили ей по прибытии. – Технически ты не можешь умереть, потому что ты персонаж.
– Кто? – И без того большие глаза Лин стали просто огромными.
– Ну герой книги или фильма…
– Я слышала, что у богатых есть книги, но никогда не видела их.
В этот момент Элис впала в отчаянье. Как объяснить необъяснимое? Хорошо еще, что Лин не паниковала и не плакала, как она сама. Наоборот, казалось, девочка наслаждается жизнью. Почему-то Элис подумалось, что впервые.
– Ладно, давай по-другому. Тебе мама рассказывала сказки? Истории какие-нибудь.
– Да, она рассказывала нам легенды по вечерам.
– Вот! Легенды! – Элис увидела зацепку и тут же ухватилась за нее. – Представь, что кто-то решил сочинить новую легенду. И придумал человека,
Лин закивала. Кажется, изъясняться жестами ей было привычнее.
– Вот этот человек, придуманный кем-то, и называется персонаж. И когда этот персонаж умирает в своей легенде – он попадает сюда. И живет тут.
– Здорово!
– Ты так считаешь?
– Конечно! Если бы я знала, что не умру совсем, то мне было бы проще. – Лин каким-то необъяснимым образом переключалась из маленького ребенка, который впервые видит мир, в мудрого, взрослого человека.
– А что с тобой случилось там? – Элис боялась услышать историю Лин. Как бы там ни было, она совсем еще ребенок и уж точно не успела пожить.
– Нам нечего было есть, а я отдавала все, что находила, младшему брату. Я видела, как умирали другие люди, из бедных, и знала, что тоже умру.
– И тебе не было страшно? – Спокойствие, с которым Лин говорила о собственной и чужой смерти, выбивало Элис из колеи. И кто из них еще ребенок – вот вопрос.
– Когда я была меньше, черные тени из Подземного царства забрали очень много людей. Они кричали так страшно, что я даже плакать не могла. Так что просто умереть у себя дома – это почти счастье, это совсем не страшно.
И Элис еще переживала, что Лин нужно будет успокаивать! Это ее саму нужно было успокаивать, потому что слова этой худенькой девчушки переворачивали мир Элис вверх дном. Ей даже стало стыдно в какой-то мере за то, как она относилась к смерти и жизни здесь. Но все равно обменивать свою позицию на оптимизм Лин со всей его предысторией она бы точно не стала.
– А ты из какой легенды? – Лин бегала вокруг Элис, наблюдая, как при движении колышется подол ее платья.
– Мы тут не можем знать, откуда пришли. И что там случилось после нашей смерти – тоже. Есть только память и эта новая жизнь.
– А почему ты умерла?
Кажется, более странного вопроса Элис в своей жизни еще не слышала.
– Я болела. Поэтому и волос нет.
– Ты была бедной и к тебе не пришел лекарь?
– Нет, Лин, в моей легенде лекари приходят ко всем. Но мою болезнь нельзя было вылечить.
– Зато ты попала сюда! Здесь так красиво! И никто не прогоняет…
«И все чужие», – хотелось добавить Элис, но было ли это правдой? Разве рассказываешь чужим всю свою прошлую жизнь? Разве чужие знают, что ты любишь есть на завтрак? Разве станешь просто и по-домашнему есть мороженое ночью на кухне с посторонним? Странно, но в этом невероятном месте люди переставали быть чужими крайне быстро. Для этого было много причин, но главная прозвучала еще в самые первые минуты пребывания Элис здесь: мертвым можно все. Даже стать частью новой семьи всего за две недели. Или за одно утро – эти огромные добрые глаза Лин казались настолько знакомыми и родными, что Элис осознала в этот момент – она не бросит эту девочку ни при каких обстоятельствах.