Мы - военные инженеры
Шрифт:
Едва Грановский вернулся на форт, как ко мне подбежал краснофлотец с повязкой дежурного на рукаве.
– Товарищ военинженер, командующий флотом приказал позвонить.
И вот я слышу в трубке голос Льва Михайловича Галлера:
– Побывали у "купцов"? Ну и что?
Я, естественно, не вижу его лица, но мне почему-то кажется, что Лев Михайлович улыбается. Ведь, ей-богу, он знал, что скажут нам в торговом порту!
– Вот видите! Что ж, придется и мне вас порадовать. Постараемся в ближайшие дни организовать специально для испытаний выход в море военного корабля. У нас трубы будут погорячее. Недаром боцманы жалуются,
К назначенному сроку у нас все было готово. Тщательно проверили и отладили установки. Особенно внимательно настраивали усилители, которые на предыдущем этапе работали не слишком хорошо. Перед трудной ночью следовало отдохнуть, но разве до сна нам было?!
Я, захватив полотенце, ушел на наш импровизированный пляж. Вскоре ко мне присоединились и остальные члены нашей группы. Мы молча лежали на песке, подставив ласковым лучам солнца спины. "Да, нелегкая дорожка досталась нам, - думалось мне, - но другой, пожалуй, никто из нас и не хотел бы".
Где-то в центре "острова-полуострова" слышатся удары в рельс. Пора на ужин. Все так же молча идем в кают-компанию. Столы уже накрыты, но все ждут прихода командира. Это непреложный закон, традиция. Минута в минуту появляется и он.
– Прошу садиться, товарищи.
Начинается ужин. Есть, откровенно говоря, совершенно не хочется. Нервы напряжены до предела. Ведь сегодня ночью все решится. Посматриваю на Вениамина Львовича, который сидит напротив. У него, чувствуется, такое же состояние.
И вот получена телефонограмма на наше имя: "Сторожевой корабль "Тайфун" к выходу в море готов. Подтвердите возможность начала испытаний". Немедленно даем "добро". Снова ожидание. Наконец видим в полумраке огни сторожевика. Набирая ход, он поворачивает строго на запад.
Нацеливаем теплообнаружитель. Сначала приблизительно, затем более точно. Система автоматического подслеживания сразу берет цель. Дальность пять километров, шесть... Уже семь, восемь... Неужели сейчас произойдет срыв? Девять, десять... Сигнал не исчезает. Одиннадцать, двенадцать... Мы сопровождаем цель! Все дальше уходит корабль, а мы ведем его как на ниточке! Лишь на дальности четырнадцать километров наушники замолкают. И тут ночь раскалывается громовым "ура!". Мы невольно вздрагиваем от неожиданности. Оказывается, весь личный состав форта собрался неподалеку от испытательной площадки. И теперь люди ликуют вместе с нами.
Однако, на наш взгляд, радоваться еще рано. Просим командира корабля отойти подальше, развернуться и лечь на обратный курс. Что теперь скажут приборы? Вновь напряженное ожидание, и снова успех! Теплообнаружители засекают сторожевик на дальности более пятнадцати километров.
Следующий эксперимент проводим с эскадренным миноносцем "Володарский". С момента выхода эсминца на заданный курс он захватывается системой автоматического сопровождения и не теряется ею до дальности шестнадцать километров. Выясняется, что при ручном управлении установкой возможно и дальнейшее сопровождение корабля. Он окончательно исчезает на удалении двадцать два километра. Это означает, что при существующих скоростях вражеские корабли могут обнаруживаться теплообнаружителями за 30-40 минут до их подхода к объекту. Следовательно, корабельная и береговая артиллерия получали дополнительное время для подготовки к бою. Таких средств ночной
Зная об итогах опыта, Галлер вторично прибыл на форт.
– Как видите, мой совет пошел на пользу, - улыбаясь, заметил он.
– А вы уже капитулировать собрались! Спешить с выводами никогда нельзя. Нужно драться до конца, брать от техники все что возможно.
Непринужденный характер беседы, простота командующего располагали к дальнейшему разговору. Поэтому мы тут же попросили помочь нам в организации и проведении следующего этапа испытаний. Хотелось установить теплообнаружители на борту какого-нибудь корабля и еще раз проверить их в условиях возможных помех от разнообразных силовых, энергетических, электрических агрегатов и радиосредств судна.
Галлер с одобрением отнесся к нашим планам. Единственно, что смущало его: как мы сумеем разместить громоздкое сооружение на палубе? Ведь там и без этого тесно. Но и тут выход нашелся. Решили использовать только малый прибор. Имея некоторый опыт, накопленный в ходе предшествующих испытаний, мы могли без особого труда трансформировать полученные данные, пересчитать их применительно к большому макету. Было решено, что Грановский и Вульфсон останутся на берегу и продолжат опыты по прежней программе, мы же с Родионовым развернем аппаратуру на линкоре "Марат".
Дня через два-три за нами пришел катер. У трапа линейного корабля нас встретил старший помощник командира В. Ф. Трибуц, который в период Великой Отечественной войны уже командовал Балтийским флотом. И вновь мы были приятно поражены флотским радушием, гостеприимством. Мы быстро разместились в просторной, удобной каюте, выделенной в наше распоряжение, и приступили к монтажу аппаратуры. Сразу же нашлись добровольные помощники. Установка заинтересовала весь личный состав линкора, особенно корабельных артиллеристов. Прослышав кое-что об испытаниях, они жаждали потрогать своими руками то самое "чудо", которое позволяет обнаруживать вражеские корабли в полной темноте, не демаскируя при этом себя.
Вскоре отряд кораблей вышел в море. Изрядно штормило. Мы с Родионовым почти все время находились на одном из самых высоких мостиков корабля, где был установлен малый теплообнаружитель. Раскачивался настил под ногами, качались небо, вода. Для моряков, вероятно, такая качка была привычной. Но нас, сухопутчиков, она выматывала вконец.
Несколько дней продолжалось учение, в ходе которого мы почти не сходили с мостика. Мы обнаруживали и сопровождали корабли различных классов, всплывшие подводные лодки, паровые военные катера, спускавшиеся специально для испытаний с борта линкора. Командующий флотом во всем шел нам навстречу.
Кстати, выяснилось, что объекты могут обнаруживаться не только ночью, но и днем в моросящем дожде, утром и вечером на фоне зари. Это радовало и нас, и моряков. Ведь именно во время таких дождей и туманов резко сокращалась видимость, а следовательно, и возможность наблюдения вражеских кораблей при помощи оптических средств. Во время похода в дополнение к основной программе испытаний нами была замерена температура дымовых труб линкора, идущего полным ходом. Расчеты показали, что большим теплообнаружителем он сможет быть обнаружен на дальности 25-30 километров. Проверить эти цифры экспериментально мы, к сожалению, не могли. В составе отряда был лишь один линейный корабль - "Марат", на котором находилась наша установка.