Мы все под подозрением
Шрифт:
– Я и не подозревала, что ты такой Казанова, – сказала Алиция с явным интересом.
Казик гневно махнул рукой, но лицо у него прояснилось.
– Не хватало только, чтобы это дошло до Алинки, – проворчал он слегка обеспокоенно.
Я внимательно смотрела на него, и что-то туманное закопошилось у меня в голове.
– Кто тогда ездил с вами в командировку? – спросила я взволнованно. – Припомните, пожалуйста.
– Кто ездил? Сейчас... Во Вроцлаве был Влодек и Стефан, а в Елене Гуре?.. Сейчас, сейчас...
– А вспомните, во Вроцлаве Влодек, случайно, не ухаживал за этой блондинкой?
– Конечно ухаживал, а откуда вы знаете?
– Но я же ясновидящая... Только не беспокойтесь. Если Тадеуша убили не вы, то с вами ничего не случится.
– А кто мог его убить, как вы думаете? – спросил Казик, помимо воли бросив взгляд в зеркало.
– Еще не знаем, но как узнаем, то тебе скажем, – заверила его Алиция.
Казик перестал смотреться в зеркало.
– Я бы только хотел знать, что за свинья донесла обо всем этом милиции. Пусть только попадется мне в руки!..
Пронзенный внезапно какой-то мыслью, возбужденный заново, он оставил нас и понесся в комнату. Через минуту до нас донеслись оттуда гневные выкрики.
– Что ты подозреваешь? – с интересом спросила меня Алиция. – Для чего ты спрашивала об этих?
Я не успела ей ответить, потому что из другой комнаты выбежала Данка с красным лицом, растрепанными волосами и со слезами на глазах. Она направлялась в туалет, но по дороге наткнулась на нас.
– Это свинья! – закричала она с глубокой обидой в голосе. – Последняя свинья!..
– Что за бюро! – сказала изумленная Алиция. – Истинный хлев...
Не менее возбужденная, чем Казик, Данка выкрикнула множество клеветнических, измышлений насчет Ярека, который, по ее предположениям, проинформировал следственные власти о ее совершенно частных делах. Мелкий факт, что Ярек еще не подвергался допросу, ее внимания как-то избежал.
Нечто туманное закопошилось у меня в голове гораздо явственней.
Полные горечи откровения Данки прервал ее взгляд на себя в зеркало.
– Боже мой! – крикнула она и исчезла в туалете.
– Меня это начинает интересовать, – сказала Алиция. – Так что ты подозреваешь?
– Сейчас скажу, только ответь сначала, что тебя интересует?
– Как что, твои подозрения...
– Нет, еще раньше ты говорила, что одна вещь тебя интересует. Что за вещь?
– А, это...
– Иду в магазин под конвоем, – прервал нас проходивший мимо Лешек. – Что вам купить?
– Все равно, – раздраженно ответила я, занятая Алицией. – Хлеба и паштета.
– Мне тоже! И пачку «Яхтсмена»...
– Ну, что тебя интересует, черт возьми?!
В этот момент в центральной комнате раздался протяжный рев. На этот раз представление давал Рышард.
– Никто здесь не будет меня шантажировать! – кричал он, колотя
– Ерунда! – кричал Збышек, стараясь его перекричать. – У вас мания преследования!
– И один, и второй! – продолжал Рышард, не слушая. – Оба друг друга стоят...
– С ума сошел, – неодобрительно сказала Алиция и решительным жестом вынула у него из рук упомянутый проект. Рышард не обратив на это никакого внимания, продолжал громовым голосом высказываться дальше.
– Что с ним случилось? – поинтересовалась я.
– Небольшое расхождение взглядов относительно служебных контактов, – любезно объяснил Марек. – Честно говоря, я в этом ничего не понимаю.
– Зато я понимаю, – спокойно заявила Алиция. – Пошли отсюда, он производит слишком много шума. Я все тебе объясню.
Оказавшись снова на посту под зеркалом, я почувствовала себя несколько обалдевшей. Что делается в этом бюро? Истинное землетрясение!
Через вестибюль неожиданно прошла Моника, черная, как грозовая туча.
Не говоря ни слова она миновала нас и исчезла в своей-комнате. Проводив ее взглядом, мы посмотрели друг на друга.
– Говори, – решительно потребовала я. – Если еще раз нам кто-нибудь помешает, я совершу следующее убийство. Все время открывается что-то новое, и это происходит слишком быстро. Я не успеваю все обдумать, у меня все перемешивается. Вместо того чтобы найти преступника, я боюсь окончательно рехнуться. Говори прежде всего, что тебя интересует.
– Подожди, – ответила Алиция и, воспользовавшись присутствием зеркала, вынула из глаза ресничку. – Я как будто оглушенная. Во мне тоже пробуждаются странные подозрения. – Она повернулась и неуверенно посмотрела на меня. – Никогда в жизни я не верила в существование духов, но сейчас не могу избавиться от ощущения, что они разговаривали с покойником...
Я кивнула головой, потому что сразу ее поняла. Это было именно то, что так туманно копошилось у меня в голове. Конечно, беседа с покойником исключалась, но где-то здесь таилось существо дела.
– Сосредоточься, – торжественно сказала я. – У нас впереди долгий разговор. В трех словах мы этого не обговорим, давай начнем в хронологическом порядке. Что тебя интересует с самого начала?
– Может быть, мы где-нибудь присядем? – предложила Алиция. – Я не умею разговаривать стоя.
– Негде, всюду – конец света. Завтра посидишь.
– Ну, ничего не поделаешь, слушай. Представь себе, я была в туалете еще перед смертью...
– А теперь ты уже после смерти?..
– Тадеуша!.. Не говори глупостей, просто слушай. Я хотела вымыть руки, но отказалась от этого намерения, потому что из кабинета Ольгерда доносились необычные звуки. Совершенно удивительные.