Мятеж
Шрифт:
Он тот, кто он есть, на своём посту, исполняет свой долг перед человечеством, в чём-то ему просто повезло, но в остальном — квесторов, рукоположенных Коллоквиумом в ранг Магистра Памяти, в Галактике не насчитывалось и полусотни, они были элитой элиты, даже флотских полных пятизвёздных адмиралов было на дюжину больше, при этом от квесторов зависело порой куда более важное, чем от самих Воинов — если те пытались человечество направлять, то квесторы его, человечество, по сути лепили, подобно коллективному скульптору, из ничего, из глины, из Проскрипций, из архивов Памяти.
И сейчас квестора беспокоила лишь та эффективность, с которой он исполняет собственную
Строго говоря, сам факт его нахождения на борту «Принсепса» уже был вопиющим недоразумением, срывающим все планы, и с каждой минутой урон всё возрастал. Сколько ни пытайся изображать занятость, вдали от банка Памяти квестор почти беспомощен, любой его коммит почти наверняка устареет по прибытии на Эру, каскадные конфликты расползутся по аллелям подобно двухцепочечному разрыву [90] от случайного гамма-кванта, разбираться со всем этим зоопарком впоследствии было совершенно бессмысленно, разве что квестор обнаружит в процессе что-нибудь невероятно значимое.
90
Двухцепочечный разрыв — полный разрыв двойной молекулы ДНК, при котором её полноценное восстановление полимеразами становится затруднено или невозможно.
Например, развяжет Великий конфликт Аш-Семнадцать, над загадкой которого бились все пять предшествующих поколений Магистров, и пока безрезультатно.
Квестор вздохнул. Если бы.
Пока же он разгребал потихоньку технический долг, всякие недописанные каталоги, архивы комментариев, шаблонизаторы для ещё только запланированных на будущее цепочек, в общем, вся та мелочь, что обычно доставалась ликторам из числа докторантов второй стадии. Нужная, важная, полезная работа.
Квестор в ярости скрипнул зубами. Можно сколько угодно себя уговаривать, что всё именно так.
А вот и лифт, ведущий в рубку, квестор нервно махнул раскрытой ладонью, без единого слова проходя в послушно раскрывшиеся створки — на всех подконтрольных Магистрату крафтах и стационарах у него был высший допуск, капитану «Принсепса» это не нравилось, но его мнение в таких вопросах не учитывалось.
Лифт без малейшего перепада в гравитационном градиенте скользнул вниз, пиликая по пути какую-то необязательно-успокаивающую мелодию. Квестор не очень любил музыку, его мозги были настроены на восприятие несколько иных законов гармонии, квантовых, подобно всему в микромире. Музыка же воспринималась им как нечто излишне продолжительно-непрерывное, вязкое и слащавое. Наконец, лифт добрался до места — в самом подбрюшье рыбообразного корпуса крафта, у основания южного киля.
Рубка была обставлена так же витиевато, как и весь остальной крафт. Обычно это был довольно тесный отсек, где только и хватало места для строенного кокона капитана, дежурного навигатора и энергетика, остальное пространство занимали дублирующие системы коммуникации. На «Принсепсе» же, с его гипертрофированной энерговооружённостью, вместо полноценных капсул были размещены лёгкие ложементы био-коконов, больше похожие на пассажирские, чем на боевые. Повсюду были развешаны виртпроекторы, дежурная смена вообще, как в реликтовых видеофильмах о космосе, предпочитала проводить время на ногах. Капитан тоже был на месте, проверяя какие-то показатели на боковых визуализациях. Славно.
— Капитан?
Квестор постарался придать своему голосу необходимую убедительность. Флотские, только сейчас обратив на него внимание, дружно
— Магистр?
Капитан в точности воспроизвёл интонацию гостя. Издевается. Квестор даже бровью не повёл, хотя внутри и вскипел.
Партия Эн-2-46-710, ошибка амплитуды дала у пятипроцентной выборки сбой экспрессии в аллели Паттертона, итог — повышенная активность внутреннего участка вентромедиального гипоталамуса [91] , для вояк этот дефект даже когда-то дебатировался как кандидат на включение в преднорму, но потом Магистрату хватило ума этот проект зарубить, а все баганутые экземпляры подчистить вирусами-модификаторами.
91
Вентромедиальный гипоталамус — ядро гипоталамуса, участок мозга, отвечающий за страх, терморегуляцию и сексуальную активность.
Квестор всегда считал такие мысли недопустимыми, но сейчас не смог удержаться.
— Капитан, сорр, прошу прощения, что отвлекаю, но вы обещали мне восемь часов.
Тот в ответ на холодный тон тоже придал своему голосу протокольные интонации.
— Сожалею, магистр, но в точке прибытия сейчас не могут предоставить нам оперативный коридор для постановки в шлюз, там у них, извольте видеть, бардак, да и плотность крафтов сильно превышает все лимиты, так что, при всём уважении, я бы не позволил себе совать сейчас «Принсепс» в это пекло, вы прекрасно знаете приоритеты в моих директивах.
Квестор бросил быстрый оценивающий взгляд за спину собеседнику. По крайней мере, наглец не врёт. Если это кроваво-красное мельтешение что-то и значило, то никак не образцовый порядок и спокойствие.
— Есть какие-то прогнозы?
Капитан пожал плечами и всем видом постарался показать, что ему следует вернуться к своим обязанностям, а не упражняться в велеречивости.
— Узнайте, по крайней мере, где «Лебедь».
Флотские переглянулись.
— Постараюсь, магистр. Что-нибудь ещё?
Магистр в ответ негативно покачал головой и поспешил ретироваться обратно в лифт.
Следует иногда переступать через собственные принципы и идти по пути наименьшего сопротивления — воспользуйся он бортовым каналом связи, этот диалог ничуть не стал бы менее содержателен. А так только зря время теряли.
Вернувшись к себе в каюту, квестор присел за столик в камбузном углу и по привычке нацедил себе из раздатчика клубничного микса со взбитыми сливками. Формально это блюдо вообще не содержало естественной органики, но и обычного набора вкусовых добавок хватало, чтобы привести чувства в порядок. Он и не ожидал такой своей реакции — если поначалу этот незапланированный полёт казался ему безумием и чужой блажью, то теперь что-то изменилось, он начал искренне переживать за его итог.
Да, в конце концов, он по праву гордился последней партией и искренне полагал свой вклад в общую работу если не основным, то значительным. Не будем придираться к словам, на Эру славили общий труд, но не забывали и о роли отдельной личности. Даже если ты Магистр Памяти, отмеченный со времён рукоположения лишь ничего не говорящим непосвящённому кодом в регистре, в конце концов, это была лишь малая цена за обретение высшего бессмертия.
Квестор с чувством выдохнул клубничный ароматизатор и отправился к проекционной стене.