Мятежник и аристократка
Шрифт:
– На вот, – бросила ему ключи от кабинета, он ловко поймал их, – закроешь за собой.
Я вышла из кабинета, слегка озадаченная ещё большим изумлением, появившимся на его лице Педерсена-Йенсена. И уже подошла к лифту, когда на меня налетел запыхавшийся Педерсен.
– Мариса! Ты его видела?
– Педерсен, твои шутки жутко раздражают.
– О чем ты, Ив? – непонимающе уставился на меня коллега.
– Кого видела? – оживилась самка питона.
– Йенсена, он ходит по больнице с делегацией! Ты представляешь!
И
Я быстро вернулась в ординаторскую. Кабинет был заперт.
***
Ханс удосужился прислать мне сухое сообщение, что будет поздно. Да и я к тому времени уже не так сердилась на него, понимая, что ему сейчас не до меня.
По всем телеканалам показывали исторический момент – Герр Йенсен прилетел на Ртутные острова. Ведущие, аналитики и простые зеваки, кричали из каждого угла, что произойдёт что-то невообразимое. Вся мировая общественность прильнула к экранам телевизоров, компьютеров и планшетов, наблюдая, чем же закончится многолетний конфликт материковой оппозиции и островной королевской семьи.
Но точного прогноза никто не давал. После вчерашней ночи на ужасном диване сегодня вечером он мне уже казался даже удобным. Ещё пару дней, и, чувствую, меня вилами с него не сгонишь.
– Ив, пошли спать. Уже двенадцать давно пробило, а ты до сих пор тут сидишь.
– Спи, Мариса. Кто тебе не даёт. Я буду ждать Ханса.
– Я не могу. Диван очень неудобный. Я люблю наши шёлковые простыни и мягкие подушки в спальне. А это… б-р-р. Нет, я так не могу.
– Я не переступлю порог спальни. Там до сих пор валяются куски разбитого зеркала. Кто знает, что может ещё произойти, если я туда зайду…
Входная дверь поддалась, впуская мужа.
– Ханс! – радостно воскликнула Мариса, словно и не было разговора о том, чтобы идти спать. – Что там? Как там?
Уставший после бессонной ночи и изматывающего дня, Ханс прошёл в гостиную. Расстегнул верхние пуговицы у горловины рубашки и почти упал рядом со мной на диван.
– Ну и денёк. Кажется, что с меня пять шкур сошло, пока я пережил его, – Ханс обхватил меня за плечи и поцеловал в висок. – Я видел, что ты звонила, но не мог ответить. Ты же сама понимаешь.
– Знаю и понимаю, но злюсь и беспокоюсь!
– Не стоило. Теперь всё будет по-другому. Йенсен прилетел на острова на неделю. Мы ждали его намного позже. Всё это время будут проходить переговоры. Если все пойдёт гладко – то, наконец, удастся прекратить этот конфликт.
– Конфликт… – повторила за Хансом новое слово. Раньше мы говорили «гражданская война», теперь смерть сотен тысяч прикрывают таким незначительным словом «конфликт».
– Да, – продолжал Ханс, не замечая моего смятения, – кстати, нас пригласили на октябрьский бал. Это будет последний день визита
Меня передёрнуло. Октябрьский бал я не любила, как и все другие балы, организованные королевой. Посещала их очень редко и под страшными угрозами Анны ІІ, что она придёт за мной лично. Как герцогиня рода Лоллан я была обязана присутствовать на всех светских мероприятия.
Но у меня со двором не заладилось давно. Не было во не этой надменности, хотя моя бабушка и воспитывала меня в традициях нашей семьи. Я отшельник, предпочитающий огонь домашнего очага ярким вспышкам софитов и назойливым папарацци.
Но даже эту отчуждённость мне бы простили, если бы не Ханс Ларсен. Брак с обычным бытовым магом без титулов и званий, хоть и умным и сильном политиком, вытер меня из списка гостей многих элитных семей. А начало войны стёрло с моих документов последние следы голубой крови, когда, прорываясь сквозь блокаду, я изменила свою фамилию Лоллан на Ларсен.
Для двора я умерла, и ни капельки об этом не жалела. Вот только не все хотели меня отпускать. И королева, тесно дружившая с моей бабушкой, до сих пор настаивает, чтобы я посещала все светские рауты, положенные герцогине.
– Ха-а-а-нс. Нет!
– Отказ не принимается. Ты пойдёшь, живая или мёртвая. Кстати, возможно там будет Йенсен.
– Йенсен! Это еретик! Я хочу пойти! Можно, если Ив не захочет, я пойду вместо неё. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, – выпрашивала Мариса.
– Мариса, если хочешь попасть, то ты должна уговорить Ив. Без неё никто никуда не пойдёт.
– Нет! Ханс, ты бьёшь по больному месту!
Я встала с дивана и ушла на кухню. Против напора Марисы даже горы не устоят. Она из меня душу выжмет, пока я не соглашусь.
***
Отто сидел за столом, внимательно всматриваясь в бумаги. К тридцати годам он обзавёлся блестящей лысиной и близорукостью. Поэтому всегда ходил в очках.
Кристоф стоял у окна и смотрел на небольшой город Инуит – столицу Ртутных островов. Он так долго хотел сюда попасть, и вот он – момент его триумфа!
– Герр Йенсен, отойдите от окна. Это может быть опасно, – послышался голос Эрика, боевого мага и по совместительству начальника охраны Йенсена.
– Думаешь, они рискнут на меня напасть, Эрик? Они землю готовы есть под моими ногами.
– Но все же зачем лишний раз рисковать?
Кристоф остался стоять у окна, смотреть на яркие огоньки.
– Все шито белыми нитками, – отозвался Отто. – Королева – хитрая змея. Этот договор нужно переписывать.
– Это не королева. Это Ларсен – безродный лис на службе заевшихся синекровых, – отозвался Эрик.
– Почему же безродный? – продолжил беседу Отто. – Говорят, его жена очень даже древних голубых кровей. Видимо, умные аристократы выродились, приходится обычных людей вербовать, подкладывая под них голубые подстилки.