Мыльная сказка
Шрифт:
– Увы, Машеньку я допросить не могу. Правилами ОСЯ запрещено устраивать магическое воздействие на мозг беременной женщины. А что под сердцем она носит потомка вот этого чуда, - Марго ткнула пальцем в фотографию бывшего фараона, - я уверена на триста процентов.
Шаулин думал недолго. В его памяти всплыло еще одно имя. И назавтра он решил устроить допрос этого человека.
Ровно через сутки после разговора с ведьмой Маргаритой на пороге кабинета Антона Викторовича стоял невысокий рыжий мальчик. Его изумрудного цвета глаза наивно осматривали
Антона Викторовича будто подменили. Он не мог вспомнить ни одного конкретного обвинения, что вешал на Ивана Дурака днем раньше и все время причитал:
– Ему покровительствуют силы, более могущественные, чем колдуны нашего отдела.
– Вы что несете?
– ахала Марго.
– Красавица моя, - тихо сказал Шаулин, - у моего программиста в друзьях очень сильные маги, и это значит…
– Что после вашей отставки он имеет все шансы на кресло начальника ОСЯ?
– Возможно, - вздохнул Викторович, - и это тоже… но пока он молод да неопытен, пора его вместе с этим… хмм… пусть будет Тутанхамоном… переводить в агентурную сеть. Но если эти два мальца допустят хоть одну смерть в доверенном им деле с лагерем, я их засажу за решетку!
Серия 5. Царевна-лягушка
Стрелок представился Иваном-царецичем. Программист тут же бросился к нему жать руку и брататься с тезкой-двойником, зато его товарищ был хмурее тучи.
– Почему я должен на тебе жениться?
– возмущенно спрашивал он, пока царевич радовался встрече с Дураком.
– У меня уже есть невеста, Марья-искуссница, если на вашем наречье.
Милли внимала каждому слову, особенно ей нравилось наблюдать за двумя, практически одинаковыми Иванами, которых она различала только по одежке: в белой рубашке - московский, в красном кафтане - местный.
– А потому, - грустно сказал царевич, садясь напротив раненого, - что мой отец вздумал женить разом всех своих детей. Фантазия у старика Гороха бурная, он придумывать испытания мастак. Вот и решил, что женятся его дети так: пустят они по зачарованной стреле с перьями Жар-птицы на кончике, чтоб летели они далеко и следовали не дуновению ветра, а воле судьбы…
При словах о Жар-птице Тутанхамон незаметно для царевича ободрал левой рукой одно перышко с ранившей его стрелы и зажал ингредиент для зелья в кулаке.
– Старший сын Гороха, Феофан, запустил стрелу на восток, и упала она на двор боярской дочери, завтра свадьба будет. Средний сын - Тимофей, направил стрелу на запад, и приземлилась она на двор купеческой дочери, и он завтра женится. А я, Иван, младший сын Гороха, дурак и неумеха, стрелять только вчера научился.
– Попала в руку мужику!
– закончил за него Дурак.
Милли, закрыв лицо руками, рассмеялась.
– Вот-вот, - чуть не плача, заявил царевич.
– И теперь мне на мужике рогатом жениться.
Программист, недолго думая, хлопнул по-дружески тезку по плечу и заявил:
– Не печалься, чувак, наш Тутен - мальчик симпатишный, ну-ка, улыбочку…
Напарник оскалил зубы.
– А если его нарядить девушкой по имени Чук, Гек или даже Юля, то и за невесту…
Шутка 'невесте' явно не понравилась, и он, вскочив, пихнул Дурака в бок.
– Я больше никогда не буду наряжаться девушкой! Пусть этот царевич холостым остается, коли стреляет как Сехмет после похмелья!
И он схватился за больную руку.
– Вылечил бы хоть, а… - умоляюще глядя на царевича, попросил Тутанхамон.
Но тот не умел даже жгута наложить, что и говорить о заживлении раны.
– Помогу, - искоса посмотрел на 'невесту' царевич, - но в тридесятом царстве и после свадьбы.
Парень закатил глаза. Не радужная ждала его перспектива.
– Слушай, царевич ты наш озабоченный, - попытался вступиться за друга Иван Дурак.
– А возьми в жены Милли.
Девочка в ужасе вытаращила глаза и отползла за сосну, чтоб ее никто не достал.
– Чего прячешься?
– бравым голосом крикнул программист.
– В одиннадцать лет самое то семью создавать. Как раз по древним обычаям. Может, хоть так из твоей головы всех Микки Маусов, Гуфи и прочих покемонов выбить удастся?
– Да-да, - подтвердил Тутанхамон, - моя сестра вышла замуж в десять лет, и тогда в ее головушке было куда больше серьезных мыслей, чем у вся…
Он запнулся на полуслове и впялился глазами в сумочку Милли.
Девочка, дрожа пятилась, словно рак, в заросли.
– Я… не хочу… замуж… - шептала она.
– Отдай сумку!
– рявкнул на нее Тутанхамон.
– А то забодаю! Или это… крокодилам скормлю!
Ребенок нехотя протянул фотоаппарат и прочие сокровища, но агенту из всего этого нужна была лишь уставшая лягушка.
– Ква, - жалобно сказала она, посмотрев черными глазами-бусинками на брата.
– Вот, - выйдя из леса, протянул Тутанхамон царевичу свое достояние.
– Лучше на ней женись.
– На лягушке?
– скривился тот.
– Вы меня за дурака не держите!
Программист рассмеялся от такого заявления и уверил, что ему будет стыдно, если его перепутают со снайпером-неумехой из тридесятого царства.
– Это не лягушка, - разобиделся экс-фараон, - это моя сестра, царевна… Аня, если на русском выражаться.
Царевич изошел в смехе, что если бы Милли не остановила его своей странной фразой:
– Это лохотрон, уважаемый Иван, - то он бы помер со смеху.
Но зато теперь девочке грозила кончина из-за длинного языка, и она вновь ретировалась в лес.