Мыльная сказка
Шрифт:
– Я тоже, - добавил Тутанхамон.
– Поэтому… Милли, давай, покажи, что ты умеешь лучше всякой местной белошвейки мастерить!
Девочка вытаращила глаза и открыла рот. Она попыталась отвязаться от миссии, говорила, что она только мишку по выкройкам в начальной школе шила, и что по труду у нее твердая тройка, что шить в ее время уметь не надо. А то как же, все можно купить в магазине.
– Тебе сказали сшить?
– вопил Тутанхамон.
– Значит, сшей! Научишься заодно. И чтобы рукава отстегивались на молниях.
– А давайте Ванину рубашку снимем и царю отдадим, -
– Это не обсуждается, - если экс-фараон решил показать свою власть над девочкой, то он не шел ни на какие уступки.
– Царевич, берите нашу белошвейку, купите ткани в городе и дерзайте, у вас получится. Если оплошает - можно смело скармливать крокодилам! Да, и доктора мне вызовите.
Милли попыталась убежать и запереться в своей комнате, но против трех парней, уже решивших за нее все, она не смогла сделать ничего.
Распсиховавшегося царского сына же пришлось отпаивать валерьяной. Благо, хозяйка постоялого двора запаслась небольшим бутыльком.
Успокоившись, Иван-царевич покинул гостиницу с девочкой под мышкой.
Он прошел несколько улиц, пока не достиг шикарной избы купца Андрея. Это его дочь собиралась выйти замуж за Тимофея. Фёкла сидела перед домом и разворачивала один рулон ткани за другим. Она щупала их тонкими пальцами и пыталась выбрать тот, который царю мог понравиться больше всего.
– О, здравствуйте, - поклонился Иван, поставив девочку на землю, - не мог бы почтенный Андрей продать мне пять метров лучшей ткани.
– Фи, - отозвалась Фёкла, - та твою жабу, царевич, только материю переводить.
Отец, когда вышел из дома, тут же столкнулся с дочерью, которая напела ему что-то, вестимо, про гостя, и купец, недолго думая, отмотал царскому сыну пять метров мешковины. А потом царевич вспомнил про утюг, чтоб отгладить изделие, и купец вытащил то, чего Милли не ожидала увидеть даже в страшном сне. Утюги в тридесятом царстве вовсе не походили на 'Филипсы' или 'Бинатоны' - квадратные черные коробы с деревянными ручками. Девочка попыталась поднять поставленную перед ней бытовую технику, но чуть сама не свалилась. Пришлось царскому сыну волочь тяжелый предмет до постоялого двора самому. Он в тайне надеялся, что авантюристы, сплавившие ему лягушку, хотя бы выгладить свое изделие смогут.
– В проигрышных условиях начинаем, - констатировал Иван Дурак, когда царевич и Милли разложили перед ним и Тутанхамоном свою покупку.
– А если они к нам со злом, то мы в долгу не останемся!
Девочка тут же попросила у последнего кинжал и принялась кромсать ткань вдоль и поперек, не удосужившись узнать даже размера заказчика.
На все крики 'Стой' она не отзывалась, и только, чмокая губками, стригла ткань. И спустя десять минут она продемонстрировала трем парням вырезанную из мешковины рубашку длиной в два с половиной метра, шириной в аршин. Что поделать, если ткань такая была, да еще из цельнокроеным рукавом: впрочем, как на картинках нарисовано, так и вырезала.
– Аппликация, - протянул Иван Дурак, - я бы такое носить отказался. Пропала наша Аня.
Рубашку между тем укоротили,
– Отец лягушку за такое на дыбу посадит.
– А что в этой рубашке неправильного?
– почесал в затылке программист.
– Лично мне нравится. Костюм орка для ролевухи. Только меча не хватает. А еще лучше - костюм Лешего для новогоднего карнавала…
– И что тут волшебного?
– тяжело вздохнул царевич.
– Надо было у белошвейки какой попросить заказ исполнить, а не у вас…
Он обиделся и, не снимая рубища, покинул гостиницу. Шел Иван-царевич по вечерним улицам тридесятого царства и плакал: не видать ему отцова наследства, ждет его позор неописуемый, зря он с этими авантюристами у Лихого озера связался.
Пришел он в свою комнату и покрасовался перед Аней-лягушкой.
– Вот, что мне твои касатики сделали… Была бы ты человеком, ты бы меня так не опозорила.
Он скинул рубашку в самом темном углу, и под жалобные 'ква' свернулся калачиком и уснул.
Когда его разбудили, серебристая полная луна светила прямо в окошко. Не успев сообразить, кто пришел, царевич вскочил.
– Цыц, ты!
– шептало существо.
Иван присмотрелся и узнал в проникшем в его покои своего двойника из другого мира. Рядом с ним стояли рогатая фигура шамахана и девочка с двумя хвостиками.
– Вань, у нас есть гениальный план!
– хоть в темноте и сложно было разглядеть улыбку, по тону говорившего царевич понял, гость ликует.
Весь во внимании жених устроился поудобнее, да и лягушка не зевала, сверкала в ночи крошечными глазками.
План оказался очень прост, и царевич, по-братски обняв Дурака, согласился.
– А что ты будешь делать?
– наивно спросила девочка у волшебника.
– Колдовать, - шепнул Тутанхамон, сажая лягушку на рубаху.
Маруся не успела днем доделать свой подарок Гороху, и последние стежки ложились на подол уже при свече. Рубашка у нее получалась славная, из купонной ткани, с расписными краями. Ее любимый Феофан, не дождавшись, когда невеста закончит, уснул прямо на лавке под окном. Отец ее, боярин Савелий, храпя на всю комнату, растянулся на другой скамье под окном. Нет, у него была своя кровать, но папашка решил тоже увидеть, когда его единственное чадо закончит работу.
Вполне возможно, если бы Савелий спал немного потише, ничего бы не произошло. Но события, как известно, имеют свойство совпадать так, как хочется судьбе.
Маруся отвлеклась от своей работы, когда заметила, что за окном вдруг полыхнул огонь. Она, отодвинув в сторону шторку на крошечном окне, выглянула и… осталась стоять как вкопанная.
Недошитая рубашка упала на пол, а белошвейка сползла вслед за ней и потеряла сознание. Она даже не пикнула.
Шорох в огороде не разбудил ни жениха ее, ни отца. Две пары любопытных глаз посмотрели в окно: девушка без сознания, остальные спят без задних ног.