Мышь и драконье пламя

Лэйми Агата

Нет! Стой! Остановись! Коул, нет! Я запищала, заметавшись в кармане, пытаясь выбраться наружу, и, цепляясь коготками за ткань его рубашки, принялась карабкаться выше. Остановись же ты, придурок чешуйчатый! Ты убьёшь нас, убьёшь!

Как же ты не видишь, дракон упрямый!

В проходе к комнатам, преграждая путь, стояла Фиби, а около её ног, оскалившись, рыча и явно приготовившись к атаке, большой белый барс, от глаз которого шла розоватая, неестественная дымка.

– - Да чёрт, -- рыкнул Коул, наконец-то заметив Томаса и суккубу.

С едва заметным шелестом крылья за спиной раскрылись. – И с двумя справлюсь, – с руки слетел огненный шар прямиком в то место, где стоял Томас.

Вот только…

Томас сорвался с места раньше, чем мой дракон, страшный и упрямый, выпустил огненный шар. Большая пасть с такими клыками, которые на прочность я проверять уж точно не хотела, оказалась рядом. Когтистые сильные лапы повалили моего жениха на землю.

Вместе с Коулом соскользнула и я, оказавшись прижата между пушистыми лапами, что ничуть не казались мне привлекательными сейчас. Краткий миг, и огромная пасть вновь открылась над моей головой, не оставляя никакого шанса, ведь лапы держали сильно.

Я умру! И Коул тоже! Из-за меня, из-за глупой меня!

– - Никто не смеет трогать мою мышь! – в ноздри ударил резкий запах крови, что текла по руке дракона в том самом месте, куда впились клыки барса. И это рука, его израненная рука с меткой отделяла меня от смерти.

21.

Мамочки!

Сноп огненных искр метнулся прямиком в кошачью морду, барс болезненно взвизгнул и закрыл лицо лапами, заскулил жалобно, что, наверное, меня бы пробрало, если бы не кровь из руки Коула, которая вытекала, словно ручеёк

Выдернув руку и подхватив меня, замершую, словно бесполезный клубочек меха, дракон вскочил на ноги, расправив крылья. В глазах горел огонь.

— Томас, — сладкий, елейный голосок Фиби заставил барса вздрогнуть, отлепить лапы от подпаленной морды и повернуться в сторону демоницы, — убей её, а с ним я разберусь… Я же всё-таки женщина, — хвост со стрелочкой на конце качнулся из стороны в сторону и обвился вокруг запястья Коула, заставив моё сердечко биться быстрее.

Что это значит?! Вот только времени на размышление не было совсем, Томас вновь с горящим розовыми глазами вскочил на все четыре лапы, отряхнулся, болезненно заурчал и развернулся к нам.

Кровь продолжала струиться по руке Коула, окрашивая ткань его белоснежной рубашки в алый. Мышь внутри запищала требовательно, что раны следует зализывать, это самое эффективное лечение, а я, дура бестолковая, время просто так трачу! Но разум мне подсказывал, если так и сделаю, то он меня сожжёт и оставит только одни угольки да хвостик мышиный.

— И чего ты добиваешься? – рыкнул дракон, взмахнув в воздухе огненной плетью по направлению к Томасу, но тот в очередной раз оказался проворнее, перепрыгнув через неё, лишь едва подпалив себе шерсть на брюхе.

И оказалась зажата между его лапами. Опять! Да что

же это такое!

Вот только…. Запястье Коула было оплетено розовой, блестящей плетью, что так противно переливалась.

— Попался, сладкий, — промурлыкала Фиби, аккуратно дёрнув за плеть.

— Это не сработает, как бы ты ни пыталась, — рыкнул, выпустив облачко пара, глаза налились оранжевым.

Рёв над моей головой заставил дёрнуться, возвращаясь к разъярённому бывшему, что сейчас совершенно точно пытался слопать по приказу суккубы. Не хочу умирать и Коулу не позволю!

Увернувшись, со всей своей мышиной прытью поскакала прямиком к дракону, ощущая, как бешено долбится сердце, и мысленно проклиная Томаса, что в обличии барса ступал так бесшумно. У-у-у-у!

Ну и что я могу?! Что я могу?! Только бегать кругами в надежде, что не поймают. Клыки клацнули над головой, совсем-совсем близко, едва не задев уши, что заставило лишь ускорить темп. Нужно осмотреться, придумать, как помочь Коулу, и пусть он сильный и упрямый дракон, но ведь их двое, а я маленькая мышь.

И почему в этом коридоре никого нет?! Вымерли что ли все?! Где вообще адепты, преподаватели?! Ну хоть кто-нибудь! Спасите нас!

— Вот так, милый, — сладкий, приторный голос заставил повернуть голову, и я едва не попалась в лапы барса, что не отставал от меня.

Коул рычал, тряс головой, а его глаза… оранжевый свет в них сменялся розовым и опять обратно. От рук мерзкой расфуфыренной суккубы тянулись розовые искры, что оплетались вокруг моего дракона. Да как она посмела!!

— Пошла… — глаза вновь полыхнули огнём, – К чёрту! — прорычал, расправляя крылья.

— Не сопротивляйся. Я хорошо напиталась этим тупицей и смогу подчинить даже тебя, — промурлыкала, подбираясь ближе и прильнув вплотную, обвивая Коула своим гадливым хвостом.

— Я её люблю! — рыкнул, тряхнув головой, развеивая розовую дымку. — У тебя ничего не выйдет, — розовая тучка вновь окружила Коула, заставляя его глаза светиться так же, как и у Томаса.

— После одного поцелуя ты будешь моим, пусть и ненадолго, — промурлыкала и подтянулась ещё ближе.

Он меня любит?! Коул сказал, что любит меня, вслух?! Пусть и под чарами суккубы, но сказал же! Ущипните меня, я сплю.

Явственно щёлкнувшие над головой клыки тут же напомнили, что это вовсе никакой не сон, и, если что-то не сделать, меня сожрёт барс, а Коула очарует суккуба.

Не позволю! Ни за что! Это мой упрямый, злой дракон, и он сказал, что меня любит. И плевать, что через месяц он женится, и, если я сейчас выживу, если мы выживем, после этой фразы он просто так не отрычится от меня.

Я не позволю какой-то меркой суккубе распускать свои лапищи и губы и целовать моего жениха. Ни за что! Круто развернувшись, я со всех лап побежала к демонице, а бежать-то приходилось ой как быстро, лапки-то короткие и маленькие. А ещё уворачиваться надо от зубов барса, что не думал отставать.