Мышь и драконье пламя
Шрифт:
— Нет. Да. Нет, не знаю, — он засопел, хвост обкрутился вокруг запястья, в то время как собеседник болезненно зажмурился. – Фиби это всё, что осталось от нашей семьи, отцу мы никогда не были нужны, а как его бизнес с борделями пошёл в гору, так ему совсем перестало быть до нас дело. Наш отчим оказался не таким, за кого он хотел себя выдавать, но если я смог это принять, то Фиби нет.. Она дышала, жила этой местью, а когда мы оказались в одной академии… Я думал, что её отговорил, — скривился, дёрнув уголком губ и покачнувшись. – Но нет! Она успокоилась, затихла, и думал всё, она выбросила эту идею, а потом Томас… Я должен был увидеть… Заметить… Чёрт!
— Ты не мог знать
— Я знаю, — Дэни кивнул головой в сторону жилых помещений. – Иди. И спасибо, что дала ей шанс. Я твой должник.
27.
– - Это наглость! – руки безуспешно барабанили по груди Коула, нанося ему удары, которые вряд ли ощущал, так и продолжал стоять, заложив ладони в карманы и даже не покачнувшись. И вид такой совершенно безмятежный, спокойный, будто бы это не он вчера вечером, перед самым полнолунием, поджидал меня перед дверью комнаты, а едва мне стоило обратиться, как бесцеремонно засунул в карман, будто бы какой-то спичечный коробок, даже если и правда размером с него!
Да это унижение для мыши! Вот так просто запихнуть в штаны и отнести в свою комнату!
– - И только не говори, что ты не была рада проснуться на мне. Опять… -- шёпот соблазнительный, искусности которого мог бы позавидовать любой инкуб, и не только позавидовать. Ему бы ещё поучиться!
И когда, когда он успел так незаметно перешагнуть грань от “я самовлюблённый дурак с чувствами” до “люблю тебя и хочу здесь и сейчас”?!
Дыхание вновь спёрло, а его рука одним ленивым движением перехватила мою, сжав запястье пальцами, прежде чем кулак вновь опустился на мускулистую грудь дракона.
– - Ты, -- выдохнула, испытывая дрожь во всём теле. Уже привычно путаются, туманятся мысли от его одного касания, заставляя забыть обо всём. И одно желание… Такое же сильное как биение сердца: прильнуть к его губам, ощутить сильные руки на своей талии, что прижмут к себе и… и…
– - Что, слова кончились?
– - не без тени ехидства выдохнул, скользя пальцами вверх по руке, что, конечно, сбивало, заставляя окончательно запутаться в собственных мыслях.
Ладонь юркнула выше, к самому подбородку, цепляя его за кончик и приподнимая, вынуждая меня утонуть в его глазах, задохнуться от его прикосновения, медленного, поддразнивающего. Хотелось большего, чем прикосновения.
– - Ты… -- слова давались с трудом. Мысли путались от взгляда в его чёрные омуты, что затягивали. Наверное когда-нибудь перестану так реагировать, гореть огнём от его прикосновений, пьянеть от дыхания на своих губах. Пальцы стиснули ткань его рубашки. – Зачем положил меня в карман? – приподнялась на цыпочках.
– - Полнолуние, разве ты забыла? – ухмыльнулся, и даже это у него вышло так чертовски соблазнительно, непринуждённо. Я не смогу без него. Не смогу… Его рука скользнула вниз, опускаясь с подбородка, касаясь почти невесомо кончиками пальцев шеи, -- В предыдущее тебя пытались убить. Не хотел вытаскивать тебя снова из когтей какого-нибудь барса, – от последней фразы он скривился, раздражённо дёрнул уголком губ.
Горячее дыхание Коула обожгло, а пальцы спустились ниже, неторопливо расстёгивая пуговичку за пуговичкой на блузке, пробираясьвнутрь и к касаясь нежной кожи.
Барс… Раздражение в его глазах… И почти снисходительная ухмылка на губах...
Первый полустон слетел с губ, когда его руки скользнули за чашечку лифчика, поглаживая кожу, а шею обожгло поцелуем.
Барс… Что-то отчаянно цеплялось за эту мысль,
Боже, Мейси, нашла время! Что-то в его словах заставляло напрягаться, возвращаться к ним снова и снова, но до того момента, как его губы спустились ниже, прокладывая дорожку из поцелуев… Наконец он сдёрнул ужасно мешающий лифчик.
– - Вернись, -- заскулила, едва его губы исчезли с груди, и он отстранился, отодвинувшись назад.
Его тёмные глаза пылали желанием и пожирали с жадностью, блуждая взглядом по обнажённой груди. Ну не может же он вот так взять и уйти. Сейчас, после всего, что мы начали? Это же… это же не честно! Его грудь тяжело вздымалась несколько долгих секунд, казавшихся сейчас невыносимой вечностью, пока его пальцы наконец скользнули к воротнику своей рубашки, выбив у меня из лёгких судорожный стон, он медленно, лениво, с помутневшими от желания глазами расстёгивал пуговицы.
Пожирала взглядом Коула, любуясь каждым миллиметром его обнаженного мускулистого тела, задержавшись на животе и опустив взгляд чуть ниже. А вот штаны он не спешил расстёгивать. И, проследив за моим взглядом, нахально ухмыльнулся, да так, что меня мгновенно бросило в жар.
Книжки, стопки тетрадей, карандаши и полупустая пачка сигарет в мгновение ока одним резким движением отправил со стола на пол, вызвав испуганный писк,что против воли вырвался из моей груди.
Сильные руки подхватили под бёдра, поднимая и перенося на злосчастный стол, породив испуганное пищание в груди, которое было беспощадно заткнуто властным поцелуем, жадным и требовательным. Углубил поцелуй, исследуя рот, в то время как руки шарили по телу, сжимая, лаская и заставляя извиваться под ними, желая большего, намного больше чем руки, которые сейчас доводили до исступления. Стон потонул в его губах, в то время как его колено совершенно бесцеремонно, напористо раздвинуло ноги. Ногти царапнули его спину, вынудив Коула зарычать прямиком в губы, не прерывая поцелуй, а лишь углубляя его… его рука скользнула ниже, добираясь до самого сокровенного места.
Очередной стон осел на его губах, прежде чем он успел отстраниться, продолжая ласки одной рукой, заставляя выгибаться, подаваться ему навстречу.
– - Коул, -- стон, почти уже всхлип, жалостливый, умоляющий.
– - Ты, -- выдохнул с хрипотцой в голосе, настолько притягательной, что хотелось выть. Глаза буравили взглядом внимательным пристальным, – пойдёшь со мной на свидание?
– - Сейчас? – вопрос, который застал меня врасплох. И Коул меня спрашивает вот сейчас, в то время, как я почти насаживаюсь на его пальцы, изнывая от желания? Кто вообще так приглашает? Коул. Конечно Коул.
– - Нет, позже. – хриплый голос, звяканье пряжки ремня. – Так что?
– - Да, -- выдохнула, замерев, вглядываясь, в его глаза.
Он ведь не шутит, не шутит? И, наверное, я бы ликовала от восторга, прыгая по комнате, прижимая руки к груди, если бы момент был другой! Другой!
28.
— И куда ты меня везёшь? – оторвалась от созерцания дороги, проносящейся мимо нас на бешеной скорости.
Я не уверена, что нам не влетит. Хоть после нападения Фиби нас и отстранили на пару дней от занятий в академии, давая возможность прийти в себя, но не уверена, что можно покидать её территорию… Выходить по вечерам, после занятий, никто не запрещал. Но сейчас…