Мышеловка для кота
Шрифт:
— Тем, что ты — дурак. Осел бестолковый. И ни черта не понял из того, что я втолковывала столько дней подряд.
Теперь меня уже просто стиснуло с обеих сторон, пережало дыхание от того, как крепко обняли сильные руки, придерживая и спину, и затылок… Кажется, дай волю, он бы и ногами меня оплел, да только спешащие мимо люди немного помешали… Уткнувшись носом в его рубашку, мне оставалось только возмущенно вздыхать. Втихаря наслаждаясь таким родным уже ароматом — смесью его туалетной воды, лосьона для бритья и еле заметным терпким привкусом табака. Соскучилась за неделю по этой
— Лиз… Ну, что ты у меня такая заполошная, а? Каждый раз — одно и то же: я не успел еще слово сказать в объяснение, а ты уже сама себе насочиняла бог весть что, успела обидеться, поругаться, послать меня к черту… А потом, я думаю, очень неприятно признаваться, что была неправа. Правда же, Лиз? — Кир будто размышлял вслух, а не со мной разговаривал. Так, будто и ответа не ждал. Просто вздыхал в паузах, поглаживая по спине, и лишь на последней фразе приподнял мне подбородок, заглядывая в глаза.
— Кир. — Честно посмотрела в его, задумчиво-грустные.
— Поцелуй меня. Я соскучилась. — Сама слегка обалдела от этого мирно-просящего тона. Но мне, действительно, нестерпимо захотелось почувствовать его губы. Вообще-то, за этим сюда и мчалась, а не ради ссоры.
— Я тоже. Какое странное совпадение, не находишь? — Снова ощущение возникло, что Кир — очень взрослый для меня, а я рядом с ним — как нашкодивший ребенок. Хотя, по идее, нашкодил в этот раз он. Улыбка такая выползла у него, почти отеческая…
— Нахожу. Может быть, это вирус такой, или поветрие?
— Думаешь, не лечится? Надолго болезнь или навсегда?
Кхм… В какие-то дебри полез, к которым я снова оказалась не готова…
— Кир. Я просила меня поцеловать, а не разговаривать. Сейчас передумаю и расхочу. Придется тебе умолять…
На этот раз до него доперло сразу. Вдох — и такие долгожданные губы, наконец, притронулись к моим, выдох — и я потерялась во времени и пространстве. Кажется, он пытался быть нежным и терпеливым, не набрасываться жадно, вминая меня в горячее железо автомобиля, придавливая всем телом, еще более горячим… И я тоже старательно сдерживала порывы, не позволяя себе тереться об него, словно истосковавшаяся по хозяину кошка… Старались оба. Получалось слабенько. Вернее, совсем не получалось.
— Это вы так соблюдаете конспирацию? Ну-ну… Хоть бы себя не обманывали. Сейчас половина офиса срочно вспомнила, что забыла очень важную вещь в автомобиле, а вторая половина тупо пялится в окно… — Насмешливый баритон, конечно же, принадлежал нордическому блондину, чтоб его…
— Андрюх, вот на хрена ты вечно подкрадываешься, будто кот? — Кирилл процедил фразу, не оборачиваясь, закрывая собою мою уже конкретно измятую одежду и раскрасневшееся лицо.
— Я уже минут пять тут круги нарезаю и разгоняю зевак из первых рядов. Может, вас отвезти уже, куда-нибудь, пока совсем непотребство не произошло?
— Черт… — Простонала, не поднимая голову. Стыдно стало. — Кир, мы только что спалились перед всеми. И до того глупо и банально…
Хотелось скрежетать зубами, но толку от этого мало — только лишнюю эмаль сотрешь.
— Может, оно и к лучшему, Лиз? — Пробормотал куда-то
— Я тебя умоляю! — В наш диалог снова вмешался блондин-гаденыш. — Никто не сомневался, ни на секунду, что ты переедешь следом за Лизаветой. Ставки делались только на то, чем будет измеряться ожидание: часами, днями или неделями…
— Энди, мать твою! А ты раньше не мог предупредить?! — Знал же, гад, и молчал. Зубы скрипели от злости.
— А зачем бы я стал мешать чужому счастью? — Блондин, не таясь, ухмылялся. — Тем более, очень забавно было наблюдать, как вы маскируетесь и прячетесь… Будто не знали, что в каждом офисе сплетни гуляют похлеще, чем в деревне.
Мы уже вдвоем старательно испепеляли его взглядами, а эта сволочь даже не дернулась. Лишь уточнил, как ни в чем не бывало:
— Одного не пойму: Кир, ты-то чего паришься? Тебе ж всегда было пофигу на других. А сейчас что приключилось?
— Андерс, а твое-то какое дело? Зачем ты лезешь сейчас?
— Ну, как хотите… Я доброе дело сделать хотел. Отвезти вас куда-нибудь в тихое спокойное место…
Он картинно надулся, опустил плечи, развернулся и пошел в сторону, противоположную от офиса. Куда побрел? Один бес его знает…
— Лиза, может быть, и правда, сбежим отсюда куда-нибудь? Прикидываться овечками уже поздно и глупо. А я, действительно, скучал. И сейчас скучаю. Очень, Лиз. — Кир отвернулся от своего друга-брата, и тут же о нем забыл, похоже. Уставился на меня жадными глазами. Такими, от которых коленки дрожат, ноги подкашиваются, а в горле комок не сглатывается. Но я, все равно, сглотнула, открыла рот… и закрыла. Не нашла, что сказать. Потому, что Андерс отвлек от основной идеи: я ведь тоже по Киру истосковалась. Так, что плевать уже на офисных сплетников, на подколки Энди… на все плевать…
Энди, несмотря на редкостную гадость натуры и нескончаемые подколки, оказался нормальным чуваком: хихикая, загрузил в салон своего серебристого супер-мобиля, закрыл нас обоих на заднем сиденье и довез, целыми и невредимыми, до моего дома.
Предлагал и до самой двери проводить, но что-то в наших лицах его остановило.
— Да, ребята… Смешные вы… Будто озверевшие подростки. Где столько гормонов-то понабрали?
— Завидуешь — завидуй молча. — Кир был необычно краток и молчалив. — И спасибо тебе, кстати.
— Завтра вас в офисе ждать? Или снова в отпуск, незапланированный?
— Андрюх. Иди в задницу. — На этой позитивной ноте мы с блондином и расстались. Не могу сказать, что он выглядел слишком опечаленным. Кажется, все происходящее крайне его веселило.
Глава 13
Не знаю, что именно заставило меня привезти Янкевича к себе, почему не в его дом, не в его квартиру… Формально, до меня добираться было быстрее всего, а подспудно хотелось быть на своей территории. Как бы ни сжигало меня нетерпение остаться с ним вдвоем, желательно — без одежды и горизонтально, затихающий мозг отправлял последние безнадежные сигналы: " Поосторожнее, Лиза. Пожалуйста. Не вляпайся опять".