Мышеловка для кота
Шрифт:
— Лиз, обычно мамочки пускают слюни и льют слезы умиления, впервые взяв на руки ребенка…
— Откуда такие обширные познания? Многих наблюдал в такие моменты? — Чертовы гормоны. Никуда не делись. Сама придумала повод для наезда, сама наехала, сама обиделась. Потом еще и сама же постыдно разревелась.
Благо, Кирилл, наученный горьким опытом за прошедшие месяцы, не повелся на эту истерику.
— Так. Держи. — Вручил мне сына. — Не хватало, чтобы и он еще проснулся, и начал тебе ассистировать. Этакие "хоровые " слезы. Ты его укачивай, а я
Не знаю, что сработало в этот момент: инстинкты, чутьё, интуиция… Я ничему из этого до конца не верю, но существования не отрицаю. Потому как, не известно, чем объяснить: стоило малышу попасть в мои руки, как он зачмокал губками и захныкал, а я на автомате начала спускать рубашку, чтобы дать ему грудь. И напрочь забыла обо всех претензиях к мужу. Да что тут говорить: я, в принципе, о Кирилле позабыла. Даже о том, что он тут, рядом, сидит.
Нельзя сказать, что кормить получилось как по нотам, я долго пристраивала сына, и он пристраивался. И даже начал как-то недовольно мяукать…
Слава богу, недолго мучились. Малыш зачмокал, перебирая пальчиками. Глазенки открыть так и не удосужился. И я засмотрелась, в надежде поймать момент, когда же на меня взглянет моё долгожданное чудо…
Прерывистый вздох, совсем не детский, практически вывел из транса. Вздрогнула:
— Кто здесь? — Кир офигел окончательно, судя по физиономии. — Черт. Зачем пугать-то?
— Прости. Нечаянно. Дыхание сдерживал, как мог, но не удержался. Ты сейчас абсолютно другая стала, Лизок. На себя прежнюю не похожая. Залюбовался. — А в глазах стояло что-то чудное. Мне даже показалось, что похоже на радость светлую. Не иначе, гормоны с моим воображением что-то сделали. Где Кир, а где — светлая радость? Иронинизирую, конечно. Просто верить в такие перемены что-то мешало. Скорее всего, благоприобретенный цинизм и скепсис.
— Ага. Пару ночей не поспишь, когда нас выпишут, посмотрим, как ты будешь любоваться…
— Да ну тебя, женщина! — Отмахнулся, скривился. — Умеешь ты испортить момент своими шуточками.
В общем-то, как в воду глядела: не спал по ночам как раз он, вместе с мелким. Я умудрялась кормить, не выходя из дрёмы. И вырубалась моментом, как только сын отвливался от груди. Кир подскакивал при малейшем кряхтении, не говоря о плаче. Менял подгузники, баюкал, приносил и уносил ко мне ребенка. И не жаловался, вот что удивительно. Думаю, боялся. Хотя, утверждал, что ему все по кайфу, и никаких претензий…
Я бы, наверное, должна стыдиться. Того, что материнский инстинкт по ночам отключался. Но ни капельки не было стыдно. Ибо Кир меня откровенно достал. Кроме ночных своих бдений, умудрялся где-то нарыть сведений: как кормить, гулять, одевать, укачивать… Какие погремушки полезны, а какие давать не стоит… Ни мама, ни Вилена Игоревна так не третировали своими советами, как этот несносный мужчина. Они, в общем-то, благоразумно свалили от нас, как только поняли, что молодые родители побольше их знают. Или просто решили, что втыкаться
Советы и нравоучения начинались, как только Кир переступал порог. Нет. Раньше. Он звонить начинал, еще задолго до этого. Переклинило парня не по-детски на верном воспитании ребенка. Я это даже терпела, сначала. Пусть, думала, поразвлекается. Такие отцовские чувства — редкость, нужно гордиться и радоваться.
Ага. Надолго мне той радости хватило. Месяц сынуле исполнился. Кир откуда-то выволок букет огромный, розового медведя (показал и спрятал подальше, чтобы мелкий, не дай боже, облизывать не начал)… Поцеловал меня, взял ребенка на руки, и начал снова поучать… Даже не помню, по какому поводу, но меня накрыло!
Андрюшку отняла и сообщила:
— Вот сначала забеременей, выноси, роди, а потом расскажешь, как правильно его растить! А это — мой сын! Без тебя знаю, что мне делать! И не лезь больше со своими претензиями!
— Лиз… Прекрати. Я же только хочу как лучше! И если ты неправильно делаешь…
— Я все сказала. Сам себе роди и тренируйся! — И пошла собирать вещи. Не свои, конечно же. Андрюшкины.
Кир не понял, наверное, причины моих метаний. Подумал, что остыну и все вернется на круги своя. Наивный.
Вещи покидала в машину, мелкого в люльку, и уехала. Туда, где искать не догадался бы. Не к маме, и даже не к Нинке. К Вилене Игоревне. Она давно в гости звала.
Свекровь, мне кажется, не очень-то и удивилась моему приезду. Мудрая женщина, все и так поняла. Одного не возьму в голову: как у нее сын таким бракованным оказался, ни хрена не догадливым?
Она пыталась, конечно, объяснять, что мальчик рано встал на ноги, хотел свой бизнес организовать, чтобы никто не мешал, не влезал, и так далее. Да еще и семью поддерживал. В общем, на ранней ответственности резьбу на крышечке и сорвало. Вилена Игоревна, конечно, женщина интеллигентная, другими словами говорила. Это я так перефразировала…
Комнату нам определила, все самое нужное выдала, и оставила в покое, долгожданном. Совершенно. То есть, не приставала с помощью и рекомендациями, когда не просили.
Мне кажется, если б Андрея вздумала носить вниз головой, держа за одну ножку, она бы и тогда промолчала. Максимум, бровью бы повела, и уточнила: "Лизонька, ты уверена, что ему так удобно?"
Понятия не имею, что за переворот случился у тараканов, обитающих в голове нашего дорогого папеньки, но он слегка успокоился.
Даже выяснять не стал, куда меня черти унесли, и где мы нашли пристанище. Только уточнил, удобно ли устроились, и не нужно ли денег подкинуть на счет.
Я даже слегка обиделась и расстроилась: и это вся реакция на отсутствие сына и жены, скрывшихся в неизвестности?
И даже никаких переживаний? А вдруг, нам холодно и голодно? Логики в моей обиде не было никакой, естественно. Но разве есть логика хоть в какой-нибудь женской эскападе? Очень редко. Но обижаться нам это нисколечко не мешает.