Мышеловка для кота
Шрифт:
— Только вот, милая девушка, мне кажется, вы слишком много курите. Может быть, не стоит, вторую подряд? — Однако, зажигалку поднес, дождался, пока огонек затеплится…
— Я не знаю, что вам кажется, молодой человек, но у меня есть стойкое ощущение, что это не ваше дело. — Смотреть прямо, только в лицо этому белобрысому гиганту. Как на эти разговоры среагирует Кир, лучше не знать, поэтому — не оглядываемся.
А гиганта моя дерзость, похоже, нисколечко не смутила. Только бровью повел, слегка…
— Зря вы так думаете. Я не могу спокойно смотреть, когда столь
— Поверьте, курение — это самая малость по сравнению с теми делами, что я уже натворила. Но от этой хоть удовольствие получаю… — И демонстративно затянулась…
Не удержалась — скосила глаза в сторону Кира. А он — хоть бы хны. Стоит, ухмыляется… И все. Ну, и замечательно. Полегчало.
— И все же, я думаю…
— Вы уж меня простите, но я давно устала выслушивать чужое мнение по поводу моих привычек. Моё здоровье — хочу, гроблю его, хочу — угроблю окончательно. Вы, мне кажется, пришли сюда по своим делам, вот ими и занимайтесь. Развлеклись немного подслушиванием — и достаточно. Еще раз извините.
— Как-то не очень искренне извинения звучат.
— Как умею. Специально притворяться не обучалась. Всего доброго.
И ушла. Не оглядываясь. И даже коленки не дрожали. Спасибо белобрысому — разозлил своими советами. До чертиков.
Со всеми этими заморочками, до совещания осталось минут пятнадцать. Как раз, чтобы долететь на бреющем до кабинета, схватить документы и добежать, не запыхавшись, до большой переговорной. Обычно, мы так не заморачиваемся на пунктуальность (с учетом пробок, народ подтягивается еще в течение часа после начала). Но вчера босс раз пять намекнул, что сегодняшняя встреча — особенная, и очень убедительно просил не опаздывать. А наш босс умеет убеждать: всего-то, половина премии не дойдет до твоего кармана, и никаких ненужных разговоров.
Короче, вся наша немалая кодла менеджеров разного звена уже ошивалась по коридору. И Виктор, конечно же, в этой толпе. Наверняка, успел пожалиться и товарищам, и недругам, как я была с ним жестока. А недруги и сотоварищи утешили: "не ты первый, не тебе и последним быть". Ну, ничего, может быть, это заставит его смириться. Тем более, и горе-то не совсем страшное случилось.
Хотя, если бы не этот непонятливый поклонник, не было бы и встречи в курилке. Конечно. Витя во всем виноват! Вот и буду на него злиться… Так намного удобнее. А совесть? С ней мы вечером поговорим…
Как назло, уже на подходе к двери переговорной, посыпались звонки от клиентов. И ни одного такого, чтобы можно было сбросить без сомнений.
В общем, влетела в помещение, когда все уже сидели по местам. Осталось всего два свободных: одно — во главе стола, законное место босса, второе — по левую руку от него. Моё. В принципе, тоже законное. Как-то уже повелось, что мне по барабану, где сидеть, а народ, не имеющий моей врожденной наглости, с удовольствием эту честь мне уступал. Мне без разницы, а людям приятно. Почему бы и нет?
Закон подлости, видимо, сегодня проснулся и решил, что Лизонька чересчур расслабилась. Пусть напряжется. Иначе,
Потому что этот сивый верзила, по какой-то нелепой случайности, тоже оказался здесь. Рядом со мной уселся. Да еще, со своими габаритами, так, что его колени вплотную касаются моих. И локти в мой бок упираются. Засада. Конкретная такая, не вырвешься. А с другого края стола взглядом загнанного оленя сверлит Виктор. Прости, дорогой, но сейчас мне точно не до травоядных. С тобой потом разберемся.
Кондей, как будто, и работает вовсю, но не справляется: в горле сушит. Может быть, как раз из-за этого новомодного прибабаха… Руки сами собой потянулись к бутылочке с водой. И, как обычно, пробка меня не послушалась.
— Позвольте… Елизавета, правильно? — Белобрысый — само обаяние. И даже имя на бейджике прочитал.
— Правильно. Я чужие бейджи не ношу, у нас не принято.
— А как сокращенно?
— Никак. Только полное имя. Это же правило компании.
— А…
— Андерс, дай-ка, я за дамой поухаживаю… — Первые слова, что я услышала из уст Кирилла. Голос не поменялся. И тембр. И интонации — все такие же. — А то присвоил себе титул джентльмена, а я, что деревенский лопух, прохлаждаюсь.
Их пальцы почти встретились на несчастной бутылочке. Короткий поединок взглядов. И становится ясным, кто тут главнее. Ни фига не Андерс…
Кстати, имя наводит на размышления: парень-то у нас, похоже, не очень русский. Прибалт или скандинав. Отсюда и внешность такая, северная, и легкий намек на акцент (очень вкусный, люблю необычное произношение), и его европейская предусмотрительность. Наши-то, варвары, вспоминают, что за девушкой нужно ухаживать, только если нужно пустить пыль в глаза. И то, не всегда это удачно получается…
Пальцы Кирилла сомкнулись на пробке и медленно, очень медленно, принялись крутить. Непрошеные ассоциации полезли из памяти. Очень непрошеные. Из очень дальних уголков, намертво запертых. Почему-то, эти бутылочки, Кирилл, и его руки прочно связались в моем восприятии с сексом. Очень зря. Слишком, наверное, пристально уставилась на воду. Он хмыкнул. Мне показалось, или что-то в его лице промелькнуло? Нет, почудилось. Все тот же холодный, вежливый интерес. Слегка бровь приподнята. Вопросительно, мол, что так пялишься?
— Очень хочется пить. Горло сушит. — Даже засипела, для убедительности.
— Я же говорил вам, что не стоит так много курить. — Вот же, зануда… Точно, прибалт. Говорят, они такие. Вживую ни разу не сталкивалась.
— Спасибо, что напомнили о моей ошибке. Перед сном обязательно подумаю над вашим советом.
Пока отвлеклась на сивого, Кирилл взялся хозяйничать: налил уже воды в стакан, пододвинул в мою сторону. А потом, из этой же бутылки, налил в свой. Оборзел, однако… Это же моя бутылочка! Разве я позволила?!