Н 5
Шрифт:
Почему прекратили зачистки?
Хрен его знает. Но я постараюсь узнать. Обязательно постараюсь.
Поправив обмотанные тряпками и обрывками шкур игстрелы, придерживая малыша рукой, я последним сошел с плота на песок, ткнул кулаком продолжающего злиться Хвана, получившего пару уколов в медблоке.
– Не пучь морду, призм. А то треснет.
Рэк заржал, неспешно шагая к кустику усыпанному красными ягодами. Хван пронзительно зашипел. А я повернулся на хруст веток и с интересом взглянул на выломившегося из колючих сухих зарослей
Арбалетом…
– Мешки с плеч, аборигены! – хрипло велел старик – А то каждому в жопе дыру добавлю!
– Охереть – восхитился Рэк в позе раком, с губами не добравшимися до ягоды всего сантиметр – Ягодку сглотну?
– Болт ты мой сглотнешь, сука!
– А ты говорил – рыцари – усмехнулся я.
Хван развел замаскированными руками-лезвиями, за его плечами качнулся мешок с моими находками – меч, шлем и прочее средневековое барахло.
– Мешки с плеч! – повторил старик.
Я лениво нажал на спуск.
Щелк.
Получивший иглу в правое плечо старик дернулся, арбалет лязгнул, над нашими головами свистнул болт. Упав на колени, дедушка сокрушенно удивился:
– Что ж ты так неаккуратно, сучий ты потрох.
– Готовься глотать болт, дедуля – мрачно произнес выпрямившийся Рэк, размазывая по подбородку красную слюну.
– Не троньте дедуленьку! – из кустарника попыталось выломиться нечто некрупное, но напоролось на пару толстых шипастых ветвей и застряло, почти зависнув в воздухе.
Нечто обладало писклявым и вроде как девичьим голосом. А еще длинными ногами, коими пинало все подряд, ойкая при каждом ударе, когда босые почернелые пятки напарывались на очередной шип.
– Беги, Никша! – старик вскочил, попытался выхватить из поясной сумки болт, но выронил арбалет.
Проходящий неспешно мимо Рэк врезал согнувшемуся деду кулачищем по пояснице.
– Ах ты потрох! – вякнул рухнувший дед – Вы же добрые рыботрахи… добрые!
– Добрые, добрые – кивнул я, присаживаясь на выпирающий из земли валун – А вы злые?
– Голодные мы! Беги, Никша!
– Не могу – пропищала бедолага – Вишу я! Дедуленька, не поминай лихом!
– Заткнись и не брыкайся – велел Рэк, но это не помогло, шума стало только больше.
– Убьет меня эта падла уродливая! Снасильничает!
– Мы такое не насилуем – ответил я, бросив короткий оценивающий взгляд на заросли.
От неожиданного ответа писклявая замолчала и позволила Рэку вытащить себя из зарослей. Тем временем я, даже не собираясь оказывать первую помощь раненому, внимательно оглядывал окрестности.
В принципе оглядывать было нечего. Место укромное – потому сюда и правили, высмотрев его издали. Этакий овал чистой земли окруженный колючими зарослями поднимающимся от берега по склонам нескольких невысоких холмов. В дождь здесь наверняка не пройти – потоки дождевой воды стекают на пятачок земли, превращая его в грязевую топь. Но сейчас сухо, потрескавшаяся земля хрустит под подошвами сапог.
– Иглу ему вырезать из плеча? – лениво осведомился Рэк.
– Вырежи – пожал я плечами – Мне плевать.
– Я сам – ожил дедушка, выпрямляясь с помощью упавшей рядом Никши.
Никша…
Тощая девчонка в странном балахоне прикрывающим ее тело от шеи до пят. А накинь капюшон – так и от макушки до пят. Босая. Пятки настолько черные, а на пальцах и ногтях столько всего интересного наросло, что сразу ясно – босиком ходит давно и о педикюре даже краем уха не слышала. Коротко остриженная, лицо как будто специально измазано, говорит пискляво, но при этом явно старается добавить в голос хрипотцы.
Хриплый голос, короткая стрижка, бесформенное одеяние, испачканное лицо. Девушка старается выдать себя за парня? Получается плохо. Да и старик невольно выдал ее половую принадлежность.
Старик…
Еще крепкий, узловатые темные пальцы выглядят так, будто арматуру узлом завяжут, в короткой седой бороде еще мелькают темные пряди. Пытливый взгляд исподлобья, поглядывает на наше оружие, старается заглянуть под капюшон присевшего поодаль призма. Пальцами прощупывает себе рану, морщась при этом едва-едва – да и то будто по привычке. Кремень старик. И сдавать начал только в последнее время, судя по всему. Ухватки остались, а вот силушка начала покидать…
Странная парочка не чурающаяся промышлять разбоем.
Поняв, что разговор начинать никто не собирается, кивнул Рэку:
– Ломай плот. Хван приглядит за этими.
«Эти» промолчали, но прикипели взглядами к фигуре поднявшего ХВана.
Я их понимаю. Чувствовалось что-то странное в фигуре и движениях закутанного в перешитую одежду призма. Обычный человек не сможет двигаться с такой странной ровностью и одновременной порывистостью. Да и раздутые ниже локтей рукава куртки привлекают внимание…
– Что там? – решил я отвлечь пленников и ткнул пальцем в увенчанную развалинами вершину холма.
– Камни – сипло ответил старик – Под камнями сявка мучнистая растет. Жрать можно, но брюхо урчит. А если пережрешь – срака сочиться начнет.
– Угу… а что за камни?
– Руины.
– Прострелить тебе башку седую?
– Кто знает, что за камни? Старое что-то! Битого кирпича много. Штукатурка под гранит. Бетонные блоки. Много битого стекла зеленоватого. На стене каракули и битая серьезная надпись.