Н 5
Шрифт:
– Ближе к горам? К тем? – я указал на скалистую гряду, что тянулась от далекой стены до самого берега, но там не кончалась, а бежала дальше, поднимаясь вверх по склонам и уходя в неизвестность.
– Они самые. У гор другая живность держится. Но и тварей там встречается немало потому мы туда не суемся.
– Что за твари?
– Так призмы. Те, кто охотников во младенчестве избежал и сам охотником стал. Такие уроды попадаются… К ним в лапы лучше не попадаться.
– Кто такой Кормчий?
– Голова у меня заболела
– Кто такой Кормчий?
– Главный в Светлом Плесе. Закон. Незнакомец… все что знал рассказал…
– Какие ягоды есть можно? Что тут съедобно, а что нет?
– Мелкие желтые – можно. Вот такие можно, но собирать замаешься – старик указал на пару крохотных красных ягодок, бусинками свисающего с большого куста – Грибы найдете. Красные мухоморы знаете? Их не трогайте. Остальные съедобны. Еще тараканы лесные – жирные и сытные. Как поймаете, лапы и надкрылья в сторону, а пискучий мякиш – в рот задницей вперед. У башки откусите и жуйте. Мы ими чаще всего пробавляемся.
– Костры жечь можно?
– Что ты! Нет! В городе порой можно вроде как. Для того с песнями по лесам ходят, валежники собирают, сухие деревья рубят. Лес чистят. А потом сжигают собранное и пиршество закатывают. А в лесу огонь если разожжешь – мигом прибежит группа боевая и дюже сердитая!
– Группа?
– Ну как вы.
– Как мы – кивнул я, вставая – Что-то и у меня голова заболела. Уходите.
– Вот спасибо…
– Если про нас хоть кому расскажете… – едва-едва скрежетнул я металлом в голове и, не став договаривать, начал подниматься по склону, держа курс к камням на вершине.
– Не ходили бы в город! Кормчий – мразь! – пугливо вякнул старик.
– Мразь! – поддержала его Никша.
Глянув на них сверху-вниз, спросил:
– А Кормчий не системой разве поставлен?
– Матерью то?
– Ну.
– А что ну? Он ведь человек. А человеку дай к сиське сладкой надолго припасть – и он быстро мразью станет! Не ходите в Плес! Там чужаков не любят.
– И что сделают?
– А что с такими как мы делают? Подставят. Обвинят. И на эшафот. Наживка всегда нужна. А лишние рты – нет.
– Дай им еще мяса – кивнул я Рэку и ускорил шаг.
Меня догнал Хван и пошел рядом. Покосившись на его закутанную фигуру, скомандовал:
– А ну-ка рывок до вершины. Беги изо всех сил. Пора понять, чего ты можешь, а чего нет.
Дернулся капюшон. Послышался тихий стрекот. И Хван рванул вверх, с легкостью преодолевая метры крутого подъема.
– Не ходите в город, чужаки! Лучше с нами давайте! До Чистой Тропы!
– Еще увидимся – не оборачиваясь, махнул я рукой – Прибереги второе плечо, старый хрен.
Выстрела в спину я не боялся. Не из доверчивости – Рэк прикрывал. А я наблюдал за быстро удаляющимся призмом, что успел трижды упасть, но тут же вскочить и продолжить движение.
До вершины призм добрался быстро и без остановок. Но холм не так уж высок – я и сам смогу подняться на не меньшей скорости.
Едва уловив внутреннее самодовольство, резко остановился, повернулся, спустил к подножию, снова развернулся. И рванул вверх.
Не попробовав – не говори. Откуда мне знать смогу ли? Покажет только забег…
И он показал – я не ошибся. Но бедра и голени горели так будто в них всадили по несколько раскаленных игл. С огромным трудом удерживаясь от желания поддаться искушению и рухнуть навзничь, остался стоять, чувствуя, как стремительно намокает тело под меховой одеждой скрывающей защитное снаряжение.
Дерьмо…
Скинув куртку, остался в защитном жилете, следом стащил и его, сбросил сапоги и штаны. В одних липнущих к жопе мокрых трусах постоял на теплом ветерке. Слишком теплом – внизу вода забитая льдом. А тут прямо теплынь весенняя.
Хван понимающе хмыкнул – вернее прострекотал. И тоже стащил с себя обувь и штаны, оставшись в куртке. Но откинул капюшон. За шеей что-то щелкнуло, он наклонил чуть голову и я увидел дрожание горячего воздуха. По голым ногам потек пот. Что за хрень? Снизу потоотделение, а выше отток нагретого воздуха из-под хитиновой брони?
– Ты ведь понимаешь, что таких как ты создавали не просто так? – спросил я мимоходом, указывая призму, чтобы он прижался к одной из полуразрашенных стен и не светил на вершине холма зеленой бронированной башкой.
– О чем ты?
– Ты явно боевая особь – пояснил я – Пусть принудительно измененный. Но все равно боевая особь. Лезвия вместо рук, броня, высокая скорость, сила. Таких как ты могут создавать только для одной цели – для битв. Причем таких, где побежденный выглядит кучей нарубленной кровавой соломки.
– Не думал об этом… командир… Но к чему делать бойцом преступника?
– Помнишь, что сказал хитрый дедуля про призм-эшафот?
– Что?
– Лотерея.
– Думаешь – Хван встрепенулся и глубоко задумался, опустив голову на грудь – Теперь уловил… если есть что-то вроде лотереи и никто не может предугадать результат…
– Верно. Они бы и рады, чтобы из каждого уколотого вылуплялось что-то смешное и безобидное. Но иногда случаются и твари вроде тебя.
– Твари вроде меня – со смешком повторил Хван – Дерьмо. Я даже не знаю был ли красавчиком! Хотя в голове только одна мысль сейчас – меня в том городке оттрахали? В том городке я сглотнул чей-то сучий болт и превратился в урода с лезвиями вместо рук? Меня поимел Светлый Плес?
– И если да… то что? – с интересом прищурился я – Спустишься и устроишь им веселый день мясной лапши? Будешь рвать и кромсать всех подряд до тех пока не кончатся горожане или пока сам не сдохнешь?