Н 8
Шрифт:
Против князя Балахнина ему слова не сказать. Живым бы остаться! Ведь сам виноват в своих промахах. Можно, конечно, свалить все на помощников, дескать, вот они, нечестивцы! Воруют, скрывают и занижают цифры, пользуясь оторванностью Верхотурья от Петербурга. И в результате оскудели налоговые ручейки в государственную казну. А кто-то даже умудрился построить себе шикарный особняк на другой стороне Туры, вызывающе красивый с терракотовой черепицей, широкими окнами, нарядными башенками. И как апофеоз забывчивости и нахальства: вольер с экзотическими животными вроде пумы и каракала. Даже китайского
Все эти прегрешения горой вываливали перед Алексеем Изотовичем Балахниным фискальные люди, посланные на Урал несколько месяцев назад с наказом нарыть о махинациях Голышкина и его дружной компании как можно больше. Князь подозревал о творящихся в Верхотурье безобразиях, но не думал, что дела настолько худы. Даже стыдно перед молодым Назаровым, что преподносит вместо подарка дырявый мешок. Правда, мешок-то изнутри весь золотой пыльцой покрыт.
— Кто был инициатором контракта с китайцами на разработку участка «Сосновский»? — спросил Балахнин сжавшегося Голышкина. Рука, сжимающая бокал, на излете. В глазах никаких эмоций. Здесь не злиться нужно, а выйти из неловкой ситуации с наименьшими репутационными потерями. А шельмеца давно пора к ногтю.
— Баранов, Костин и Азаматов, — пролепетал потеющий мужчина.
— Директора платиновых приисков, — усмехнулся князь. — А что же вы, Митрофан Емельянович, в стороне остались? Не хватило пирога?
— Дурно пахло это дело, — буркнул Голышкин. — Испугался.
— Вы же поставлены для контроля за добычей золота и платины в первую очередь, — поглядев на юристов, которые даже ухом не повели на его слова, он вперил взгляд в уменьшившегося в размерах хозяина Верхотурья. Бывшего хозяина. Его судьба решена. Как и тех, кто вздумал за спиной мышковать. — А еще есть добыча леса, переработка оного. Продажа обработанной древесины, мебельная фабрика. Деньжищи-то какие, Митрофан Емельянович!
— Простите, Ваша Светлость! — пролепетал Голышкин. — Попутал бес!
— Да не бес вас попутал, милейший, а элементарная жадность и трусость, — добродушно произнес Балахнин. — Эка вы наворотили дел-то. Мои юристы уже употели. Как дела, Артемий Егорович?
Пожилой чиновник с безупречной прической, где каждый седой волосок был тщательно приглажен и уложен на свое место, оторвался от документов и поправил очки, сползшие на кончик носа. На серьезном лице ни капли усталости.
— Признаться, до вечера не закончим, Алексей Изотович. Еще и завтра придется день потратить.
— Ну, ничего, мы терпеливо подождем, — Балахнин посмотрел на скучающего Никиту, о чем-то подумал и спросил: — А где подписанный договор с китайцами?
Артемий Егорович прихлопнул ладонью по солидной кожаной папке, лежавшей на краю стола.
— Подайте сюда, любезный, — Балахнин «надавил» Силой на Голышкина и тот сорвался с места как мальчишка, чтобы через мгновение стоять навытяжку перед князем с папкой. Отдав ее в руки страшного человека, он переместился к стулу, но садиться не стал, и чтобы занять руки, снова принялся вытирать шею.
Никите показалось, что платок уже полностью мокрый, хоть выжимай. «Насколько же сильна его вина, чтобы так дрожать в ожидании своей участи?» — с интересом подумал волхв,
— Никита Анатольевич, не желаете взглянуть на любопытный документ? — Балахнин протянул ему папку, и так как кресло, в котором сидел Никита, находилась рядом, молодой человек спокойно забрал ее.
Не понимая, что интересного может представлять договор на двух языках, кроме как заложенных в нем противозаконных и противоречивых пунктов, Никита пробежался взглядом по ровному ряду строчек, и уже собирался переворачивать лист, как что-то его зацепило. Пришлось вернуться к началу. Не поверил глазам. Память его не подводила, и название китайской фирмы, желавшей организовать совместное предприятие в Верхотурье с российской, царапнула своим узнаванием.
— «Волшебный Лотос», — прочитал вслух Никита. — Какое замечательное название. Интересно, что заставило эту таинственную организацию обратить внимание на далекое Верхотурье из самого Китая?
— Вам знакома эта компания? — оживился Балахнин. Даже пожилой юрист оторвался от изучения бумаг, с любопытством поглядел на Никиту.
— Представьте себе — да, — волхв улыбнулся. — Имел с ними дело. Торговля рабами, человеческими органами, фальшивомонетчество и прочие прелести, которыми занимается китайская Триада. Так чем же привлекло их Верхотурье?
Голышкин смертельно побледнел. Он слыл образованным человеком, и что такое китайская мафия, прекрасно знал. Но кто бы мог подумать, что «Волшебный Лотос» окажется компанией преступников?
— Что, Митрофан Емельянович, шея зачесалась? — участливо поинтересовался Балахнин. — Ну да, сочувствую. По ней уже веревка плачет. Доигрались, мерзавцы! Под моим крылышком вздумали в государственную казну желтолицых запустить?
— Артемий Егорович, — Никита все-таки пролистал полностью договор, и только тогда обратился к юристу. — А вы переводили китайский вариант?
— Так мы переводчика и не брали из столицы, — пожилой чиновник снова поправил очки. — Никто же не предполагал такого выверта от господина Голышкина.
— Шмелев! — повысил голос Балахнин.
В то же мгновение дверь распахнулась, на пороге выросла мощная фигура одного из телохранителей князя. Шмелев сделал шаг вперед, с хрустом повертел шеей, и замер, хищно глядя на совсем съежившегося то ли управляющего, то ли преступника.
— Мне нужен переводчик с китайского, — приказал Балахнин. — Найди мне его хоть из-под земли. Только такого, который не связан с компанией «Волшебный Лотос». Заодно прощупай, что это за гости у нас появились. Где их офис, сколько человек вообще в Верхотурье живет. В общем, всю информацию, которую сумеешь достать до вечера. А толмача сразу сюда!
— Сделаем, княже! — телохранителя словно и не было в кабинете. Настолько быстро он исчез, даже не всколыхнув воздух.
— Уверен, что в китайском варианте есть очень неприятные моменты, не замеченные нашими дельцами, — задумался Балахнин, постукивая пальцами по подлокотнику. — И они не в нашу пользу. Придется разрывать контракт совершенно непопулярными методами.
— Я могу помочь, — неожиданно для него ответил Никита. — «Лотос» мне задолжал кое-что. Хочу напомнить им, как нехорошо похищать людей.