Н.Ф. (ненаучные фантазии)
Шрифт:
– А ну, прекращай снимать, гниль буржуазная!
– неизвестный нахально схватил журналиста за плечо и развернул к себе.
– Да пошёл ты!..
– выкрикнул возмущённый журналист, отмахиваясь от навязчивого местного жителя.
– Народмил первого разряда Кривобабов, - хватаясь за револьвер, представился бдительный горожанин.
– Руки вверх!
– Я — пресса!
– торопливо скидывая руки над головой, жалким фальцетом воскликнул журналист.
– Центральная!
– Откуда?
– переспросил
– Из Москвы, - сказал журналист.
– Удостоверение в кармане.
– В каком?
– спросил Кривобабов.
– Во внутреннем. С правой стороны.
– Позвольте, - народмил, расстегнув на журналисте куртку, извлек бордовую книжку.
– Тэк-с, посмотрим. Взаправду журналист. Руки опустите, товарищ. С какой целью, так сказать, прибыли?
– С целью написать статью. Осветить, так сказать, текущие события, - сказал журналист.
– Полезное начинание, - одобрил Кривобабов.
– В каком ключе предполагаете освещать?
– Исключительно в позитивном, - успокоил народмила журналист.
– Разрешение имеется?
– На что?
– На освещение, так сказать, текущего момента и внутренней политики родной рабоче-крестьянской власти.
– Нет, - честно повинился журналист.
– Я предполагал, что Закон о средствах массовой информации и Конституция Российской Федерации гарантируют представителям свободной прессы и нашим уважаемым гражданам беспрепятственно получать и распространять общественно значимую информацию.
– Ошибаетесь, товарищ, - сказал народмил первого разряда Кривобабов и весь как-то подобрался, - на территории Перепихонской Советской Социалистической Республики действие вашей (народмил особо подчеркнул «вашей») буржуазной конституции, равно как и ваших буржуазных законов прекращено, полностью и безоговорочно. Правовой статус гражданина ПССР регулируется восстановленной Конституцией РСФСР 1978 года и вытекающими из неё законодательными актами.
– Простите, я не знал.
– Незнание закона не освобождает от ответственности, - назидательно изрёк Кривобабов, вроде бы случайно кладя руку на кобуру.
– Что же мне делать?
– По закону, - Кривобабов расстегнул клапан, - я должен вас задержать и препроводить в участковое отделение народной милиции для установления личности и дальнейшего разбирательства.
– Сколько?
– понимающе осведомился журналист.
– Что вы, товарищ, - сказал Кривобабов, - народная милиция взяток не берёт. Пройдёмте.
– Куда?
– Пройдёмте, пройдёмте, гражданин, - Кривобабов потащил револьвер из кобуры.
– Подчиняюсь грубому насилию. Но, предупреждаю, я буду жаловаться.
– Шагай вперёд, жалобщик, - народмил ткнул дулом в спину журналиста, задавая направление.
Они пересекли проезжую часть
– Стоять!
– приказал Кривобабов.
– Повернись!
Журналист послушно развернулся.
– Милиция взяток не берёт, - народмил убрал револьвер в кобуру, - и я... российскими рублями взяток не беру. Предпочтительно в иностранной валюте.
– Доллары, фунты, евро?
– На ваше усмотрение, товарищ...
– Лучников.
– подсказал журналист.
– Сто пятьдесят устроит?
– Чего?
– Евро, разумеется.
– Не скупитесь, товарищ. Революция требует жертв. Каждодневно.
– Могу накинуть пятьдесят долларов сверху. Остальное — рубли и кредитные карточки. Конечно, если этой суммы недостаточно, я мог бы сходить в банк и обменять нужную сумму по курсу.
– Не стоит, - сказал Кривобабов, складывая купюры.
– У нас, знаете ли, запрещены любые операции с иностранной валютой, а нарушение правил караются сроком от трёх до восьми с конфискацией имущества, или без оной, но с обязательной конфискацией всех валютных ценностей и ссылкой от двух до пяти, или без оной. На усмотрение суда. Статья восемьдесят восьмая, часть первая.
– Строго тут у вас, товарищ народмил. Кстати, не объясните, что означает «народмил»?
– Отчего же, разъясню. Это означает «народный милиционер», товарищ Лучников.
– А, понятно. Передовой отряд.
– Ошибаетесь, товарищ журналист. Передовой отряд у нас - это ВЧКР. Всеведомственная чрезвычайный комиссия Республики по борьбе с коррупцией, спекуляцией и хищениями общенародной собственности.
– Всеведомственная?
– Ну да. Всеведомственная. Потому что всё в её ведении. В том числе и вы, гражданин Лучников.
– А вы, гражданин народмил Кривобабов?
– Товарищ Кривобабов. Это важное уточнение. А я, товарищ журналист, являюсь законным представителем революционного порядка, младшим, так сказать, братом неподкупных железных органов пролетарского возмездия.
– Коррупционер вы, батенька, - сказал журналист, - взяточник и вымогатель.
– Но, но, - Кривобабов совсем не обиделся, - не стоит клеветать на органы, товарищ журналист. За такое можно и на пятнадцать суточек загреметь. Как минимум.
– Вы уж определитесь, ради бога, «товарищ» я для вас, или «гражданин».
– Да без разницы, - Кривобабов поправил наплечный портупейный ремень.
– К тому же бога не существует. Это всё выдумки реакционных попов — контрреволюционеров и средневековых мракобесов. Пропаганда религии, товарищ журналист, у нас официально запрещена.
– А что у вас здесь ещё запрещено?
– спросил Лучников.
– Ну, чтобы не ошибиться.
– Да практически всё, - ухмыльнулся Кривобабов, - кроме секса. По заветам товарища Коллонтай.