На блюдечке
Шрифт:
– Ну, и на том спасибо, - сказал Ник Руперту, когда выяснилось, что больше ловить нечего, а Сильвия и Робби вдоволь наснимали на свои телефоны экран телевизора.
– Мы можем здесь на пляж выйти?
– Руперт вяло кивнул.
– Ну, тогда пойдём, ребята. Не будем смущать почтенную публику своим появлением в зале.
– А я?..
– растерянно спросил Руперт.
– А ты веди себя хорошо. Пока.
На улице было уже совсем темно и даже слегка прохладно. ТолпЫ желающих попасть вовнутрь
– Просто обалдеть!
– заявил Робби, запрыгивая на заднее сидение.
– Это был высший пилотаж. Как же здорово, ребята, с вами работать! Вот бы и мне когда-нибудь также...
– он сделал руками неопределённый жест, стараясь выразить переполнявшие его чувства.
– Успокойся, - осадила его Сильвия, - ничего особенного не произошло. У нас была некоторая информация, мы ею воспользовались. Не слишком продуктивно, впрочем. Но, как говорится, чего добру зря пропадать.
– А у тебя ещё появится возможность внести свою лепту, - добавил Ник.
– Завтра целый день будешь колесить по острову и искать седую с её машиной. А заодно и пирата с его синим фордом. Кстати, нам тоже надо поставить в офис наружное наблюдение.
– В коридоре, что ли?
– не поняла Сильвия.
– На балконе. Если бы оно было, уже имели бы фотографию пиратского авто.
Ник завел, наконец, джип, подумав, что дальние поездки не лучшим образом на нём сказываются.
– Колесить по острову будет накладно, - вздохнул юноша.
– Значит, побегаешь. Потренируешься, заодно.
– А камеры когда ставить будем?
– Их сначала заиметь надо.
– Я же утром говорил, у меня уже есть.
– А. Ну да, припоминаю. Тогда тоже завтра, после обеда, к вечеру ближе. Дел будет много.
– Вот поэтому и стоит сегодня отдохнуть. Давай домой, а то Паук придёт, а нас нет.
– Да уж, этот своего не упустит.
– Короче, представьте: Гарри в шерстяных носках топчется по снегу с одним коньком в руке и требует, чтобы ему немедля вернули второй, Эндрю с болтающимся на его ступне другим коньком умоляет по-быстрому дать ему ещё один и носки. Уолт - на велосипеде в лёгком свитере, вокруг него вьются младшие сёстры. Лёд для проверки у них - это просто несколько замёрзших маленьких луж. Все в снегу... Я сижу на санках и просто ухохатываюсь!
Робби повалился на стол, хлопая по столешнице рукой, Паук сполз почти на пол, закрывая лицо руками. Ник чувствовал себя двенадцатилетним мальчишкой - душой компании, отмочившим очередную славную шутку. Ему самому было смешно до слёз.
– Блин!
–
– Над чем мы вообще ржём? О чём говорим? Ведь начали же, как положено взрослым мужикам, с женских прелестей?.. Не, я не могу, в одном коньке!
– он снова принялся хохотать.
– Пить надо меньше, - Ник кивнул на пустые бутылки.
– Вот и не будешь впадать в детство.
Выпито, действительно, было немало. И у Сильвии обнаружился приличный запас, и Паук притащил с собой пару вместительных и отнюдь не пустых сосудов. Как и большое количество разнообразной закуски. В результате никто толком не опьянел, но желание ребячиться и болтать глупости, как эпидемия, охватило всех. Ощущение расслабленности, раскованности и беззаботности, которое он уловил здесь, на крыше, сутками раньше, словно передалось остальной компании вместе с выпитым алкоголем. Впрочем, пили только Ник с Пауком. Робби не употреблял спиртного никогда, нигде и ни при каких обстоятельствах, к этому они уже привыкли и даже уважали его за твёрдость принципов, а вот почему не пила Сильвия, оставалось загадкой для мужчин. Пару минут назад она отлучилась вниз, как было сказано "по женским делам", и сейчас сильная половина, точнее три четверти, коллектива получили возможность обменяться гипотезами.
– Может, ей религия не позволяет?
– сделал очередное предположение Робби.
– Угу, - хмыкнул Паук.
– Антибахусизм. Самая преследуемая на острове конфессия. До этого у неё был только один... этот... адепт. Ты.
– Ничего подобного! Я не пью, потому что маме обещал.
– Вот это - святое, - кивнул Паук и икнул. Потом посмотрел на Ника и задумчиво продолжил: - Или она кому-то что-то проспорила.
Ник постучал пальцем по виску.
– Думай, что говоришь. Я на такое никогда бы не поспорил. А вдруг проиграл бы? Это ж хуже не придумаешь!
– Да...
– задумчиво произнёс Паук, глядя в ночь, сквозь пустой бокал, - а больше она ни с кем не спорит... Слушай, - он оживился и поставил бокал почему-то кверху дном. Потом поманил обоих указательными пальцами к себе.
– А если она беременна?
– Опять ты...
– махнул на него рукой Ник и откинулся на спинку кресла.
– Не-е.
– одним из пальцев Паук помахал над столом.
– Не я. Это ты был в тот раз, забыл?
– Сейчас я ничего не понял, - возмутился Робби.
– Какой тот раз? Она, что уже была беременна?! Где ж ребёнок? И что значит "это ты был"? Как такое можно забыть?
– Не фантазируй!
– строго сказал Ник. Теперь уже он воспользовался указующим перстом. Только в обратной последовательности. Сначала помотал перед носом Робби, а потом подозвал к себе.
– У неё сестра беременна, в Сиэтле. А я не понял из их телефонного разговора, о ком речь. Испугался за Сильвию, хотел выяснить, кто отец, да тут дело одно подвернулось... заковыристое. В общем, попросил друга, - Ник кивнул на Паука, - помочь. А он переусердствовал в разведке, и вскоре о её псевдобеременности знал весь остров... Ох, и досталось нам потом.