На факультете ин.яз. Душанбе
Шрифт:
Я прошёлся по отделу с сухофруктами в поисках специального сорта кураги, который называется «кандак». Это абрикосы, высушенные естественным образом, без использования двуокиси серы. Сладкие, как сахар. Нашёл. За прилавком сидел пожилой, но бойкий мужчина в стёганом темно-зеленом чапане и тюбетейке.
– Ты ищешь «кандак»? Подходи ко мне! – весело позвал он.
Я понятия не имел, как он догадался, что я ищу «кандак». По акценту я подумал, что он из Ленинабадской области. Точно! Оказывается, из Исфары. Я попробовал курагу и про себя сразу решил, что куплю её. Сказочно сладкий «кандак»! Но для порядка начал торговаться: на то он и базар.
– Сделаешь
– А сколько возьмешь? Чем больше купишь, тем больше скидка, – хитро начал торговец.
– А сколько стоит килограмм?
– Восемнадцать сомони.
– Давай по пятнадцать! Куплю три кило.
– Хорошо, бери по шестнадцать. Только для тебя! – лукавил продавец.
– Уговорил.
Честно говоря, такой «кандак» я бы купил в любом случае, даже если бы торговец не уступил в цене. Уж больно хороша была его курага.
Выйдя из павильона, я повернул налево и прошел мимо красиво выстроенных в ряд, откалиброванных лимонов. Пахло цитрусами. За ними на прилавке кучками громоздилась свежайшая черешня. Крупная, двух сортов: бордовая и желто-красная. Но так как я уже купил черешню на Яккачинарском базаре, я прошёл дальше, к корейским салатам. Я их очень люблю и всегда покупаю именно на Зелёном базаре. За прилавком стояли две женщины – кореянка и таджичка. И у той, и у другой торговля шла очень бойко. У кореянки (кажется, она назвалась Ларисой) я купил фунчозу, рыбу «хе» и солёные баклажаны. А у таджички приобрел «чимчу» и салат из капусты и огурцов. На вкус они были восхитительны!
Дальше продавали чакку и зелень. Женщина-продавец начала уговаривать меня снять пробу, чуть ли не под нос тыча мне ложку. Попробовал. Действительно, вкусная. Немного поколебавшись, купил и чакку. Оказалось, что не зря. Уже дома сварганил из нее окрошку… Просто чудо!
В заключение скажу, что в Душанбе можно жить, если есть нормальная работа и деньги. Но не хлебом единым жив человек. Меня больше радовало то, что я находился среди своих родственников и старых гостеприимных друзей. Ночи напролёт мы сидели за дастарханом и никак не могли наговориться, и чаще всего можно было услышать: «А помнишь?..».
Душанбе
Вечера сейчас в Душанбе очень красивые. Везде горят лампы и неоновые огни. Я заметил это, прогуливаясь по улице Негмата Карабаева от Молодёжного театра до Цирка. Вообще-то, площадку перед Цирком можно назвать Арбатом на «Гулистоне». По вечерам там собирается много молодёжи и семейных пар с детьми. Кто-то катается на роликах, а кто-то просто сидит на зелёной травке. Слышна и русская речь.
Проходя мимо Цирка, я заметил резвящихся на травке детей, и от «растревоженной» майской зелени пахло, как после сенокоса. Удивительный аромат!
У остановки сидела молоденькая рыжеволосая девчушка-таджичка и торговала полосатыми семечками в бумажных кулёчках.
С противоположной стороны, со стороны «Гулистона» (там сейчас супермаркет с российскими продуктами), шёл ароматный запах кур-гриль. Слева, прямо у входа в магазин, на лотках были разложены свежевыпеченные лепёшки, пахнущие кунжутом. Несмотря на поздний вечер, магазины ещё работали.
На лицах людей не было прежней угрюмости и безысходности – наоборот, они улыбались. В их глазах можно было заметить едва уловимый оптимизм и блеск. «Несмотря ни на что, мы выдюжили, пережили и не сломались. Теперь нам ничто не страшно. Мы есть, есть
Несмотря ни на что, на планете Земля, в её северном полушарии, в азиатской его части, среди величественных гор ютится красивая страна с добродушными людьми, которая строит своё будущее невзирая ни на что. И каждый, кто когда-то там родился, прожил, провёл незабываемые годы, может гордиться тем, что Таджикистан – его (или её) Родина.
И поверьте, простой народ, соль этой земли, всегда рад любым гостям – и бывшим землякам, и тем, кто впервые оказался в этой горной стране, от которой всегда пахнет Солнцем, чинарами, персиками, инжиром, детством, юностью… и первой любовью.
Мгновения апреля
Накрапывающим дождём прибило к асфальту апрельскую пыль. Сначала на нём появились мелкие тёмные точечки, а потом поверхность его потемнела и появился запах мокрой пыли. Воды Душанбинки сразу проглинились и бурно загудели. Раздались глухие звуки открывающихся пёстрых зонтов. Над трубами ТЭЦ висели облака, а над Варзобскими горами было чистое синее-синее небо, а на нём – Каждый Охотник Желает Знать, Где Сидят Фазаны. Красный, Оранжевый, Жёлтый, Зелёный, Голубой, Синий, Фиолетовый – апрельская радуга.
И в душе беспричинная радость. Весна…
Вдоль Душанбинки по дорожке пробежала юная девушка с прилипшими к лицу мокрыми рыжими волосами и сияющим взглядом. Влюблена? Проходя мимо меня, она наклонилась и стыдливо потянула вниз подол мокрого платья, облепившего юное тело. Я улыбнулся ей и, чтобы не смущать, намеренно отвернулся.
По дороге промчались мальчишки на сверкающих от дождя велосипедах, насквозь промокшие.
– Парвиз, до моста и обратно!
– Нет, давай дальше!
Воздух пахнет цветами, травой, мокрой землёй. Так бывает только в апреле.
Отчего так радостно? Ах да, я ведь в Душанбе…
Гроза в Душанбе
Ранним майским утром после сильнейшей грозы по улице Ленина со стороны «Нагорного» текла самая настоящая река из глины. Мутная вода покрыла все тротуары и останавливаться не собиралась.
Троллейбус затормозил напротив чайханы «Рохат». Водитель открыл двери, но пассажиры выходить не решались: вода доходила почти до колен. Ладно бы просто вода – по течению неслись разные щепки и крупные ветви, о которые можно было сильно пораниться.
Я опаздывал на первую пару. Предстоял зачёт по фонетике английского языка. Немного поколебавшись, разулся, снял носки, закатал джинсы и вышел из задней двери троллейбуса № 1. Вода была прохладная. Я медленно побрел в сторону пединститута.
На остановках, взобравшись на скамейки, люди дожидались транспорта, а может, и вообще – отлива воды. Вокруг, как это всегда бывает в моменты природных буйств, царило всеобщее оживление. Доносился громкий и беззаботный студенческий смех. Несмотря на то, что ливень уже прекратился, с молодых листьев чинар прямо за шиворот капали крупные холодные капли дождя. Воздух пропитался озоном, и дышалось особенно легко. Я оглянулся вокруг и заметил, что таких «лихих и отчаянных», как я, оказалось ещё несколько – это были студенты. Мы дружно шлёпали по воде, подбадривая себя шутками.