Нет, лучше б ни теперь, ни впредьВ безрадостную поруТак близко, близко не смотретьВ твой зрак, ночная прорубь.Холодный, черный, неживой…Я знал глаза такие:Они глядят, но ни однойЗвезды в них ночь не кинет.Но вот губами я приникИз проруби напиться —И чую, чую, как родникКо мне со дна стремится.И задышало в глубине,И влажно губ коснулось,И ты, уснувшая во мне,От холода проснулась.1968
«Давай
погасим свет…»
Давай погасим свет —Пускай однаЛежит на подоконникеЛуна.Пускай в родноеТихое жильеОна вернетСпокойствие мое.И, лица приподняв,Услышим мы,Как звуки к намИдут из полутьмы.В них нет восторгаИ печали нет,Они — как этотТонкий полусвет.А за окномТакая глубина,Что, может, толькоМузыке дана.И перед этойСтранной глубинойДруг друга мыНе узнаем с тобой.1968
«Не бросал свое сердце, как жребий…»
Не бросал свое сердце, как жребий,На дороге, во мгле.Три огня проносила ты в небе,А теперь твой огонь — на земле.Эти рельсы, сведенные далью,Разбежались и брызнули врозь.Но огонь — над обманчивой стальюСредь раздвинутых настежь берез.И гнетущая свеяна дремаС твоих плеч, со сквозного стекла, —Недоступно, светло, невесомоПоднялась и в окне замерла.И глядишь сквозь мелькающий хаос,Как на самом краюЯ с землею лечу, задыхаясь,На притихшую душу твою.1969
«Теперь не для того тебя зову…»
Теперь не для того тебя зову,Чтоб возвратить души моей невинность,Чтоб вновь увидеть, как подснежник вынесВнезапную — над тленьем — синеву.Да, искушенный, все я сохранил —И чистоту, и сердце непустое,И в зрелой нерастраченности силМне жить сегодня тяжелее вдвое.Не принимал я чувство никогда,Как дань весны всесильной и летучей,В ней сквозь безгрешность — жжение стыда,Которое нас запоздало мучит…1969
«Ничего, что этот лед — без звона…»
Ничего, что этот лед — без звона,Что камыш — не свищет,В немоте прозрачной и бездоннойНас никто не сыщет.Мы опять с тобою отлетели,И не дивно даже,Что внизу остались только тени,Да и те не наши.Сквозь кристаллы воздуха увидимТо, что нас томило…Но не будем счет вести обидам,Пролетая мимо.А пока — неузнанные дали,Как душа хотела,Будто нам другое сердце далиИ другое тело.1969
«Померк закат, угасла нежность…»
Померк закат, угасла нежность,И в холодеющем покое,Чужим участием утешась,Ты отошла — нас стало двое.Ах, как ты верила участью!Тебе вины любая малостьНеразделимой на две частиИ не всегда твоей казалась.Я
оглянулся и увидел,Как бы внесенные с мороза,Твоей неправедной обидыТакие праведные слезы.И вызрел приступ жажды грубой —На все обрушить радость злую,Таили дрожь презренья губы,Как смертный трепет поцелуя.Но отрезвляющая воляВзметнула душу круче, выше —Там нет сочувствия для боли,Там только правда тяжко дышит.Уже — заря. В заботе раннейВнизу уверенно стучатся.Я не открою. Спи, страданье.Не разбуди его, участье.1969
«Ты пришла, чтоб горестное — прочь…»
Ты пришла, чтоб горестное — прочь,Чтоб земля светилась, как арена,Чтобы третьей — только эта ночьНа огне на праздничном горела.И пускай взывает к небу дым,Пусть ночная кровь заговорила,На земле мы верно повторимТолько то, что в нас неповторимо.1969
«Я не клянусь, прости меня…»
Я не клянусь, прости меня.Я слышал много клятв на свете.Не зная будущего дня,Клялись и верили — как дети.А после видел я не разЛицо одной несытой страсти,Потом — тоску огромных глазИ детских — горькое участье.От слова не прочнее связь:Избыв счастливую истому,То сердце, за себя боясь,И в честной клятве лжет другому.1965–1970
«И с горы мы увидели это…»
И с горы мы увидели это:Островки отрешенной землиИ разлив, как внезапный край света, —Вот куда мы с тобой добрели.Видишь — лодка стоит у причалаИ весло от лучей горячо.В складках волн я читаю начало,А чего — неизвестно еще.И, встречая раздольные воды,Этот ветер, что бьет по плечу,Я вдыхаю избыток свободы,Но пустынности их не хочу.Эти кем-то забытые сходни —Для шагов осторожных твоих, —Так всходи и забудь, что сегодняСлишком много дано на двоих.1970
«Я губ твоих не потревожу…»
Я губ твоих не потревожу…Дремли, не злясь и не маня.Огнем небес и дрожью кожиМой день выходит из меня.Необожженной, молодой —Тебе отрадно с этим телом,Что пахнет нефтью, и водой,И теплым камнем обомшелым.1970
«Замученные свесились цветы…»
Замученные свесились цветы —От чьих-то рук избавила их ты,И вот теперь они у изголовьяГубами свежесть ночи ловят.И эта ночь с холодною звездой,С цветами, что раскрылись над тобой,С твоим теплом, распахнутым и сонным,Пронизана высоким чистым звоном.Но я шагну — и в бездне пустотыНасторожатся зрячие цветы,И оборвется звон высокой ночи —Все это ложь, что сердце мне морочит.Еще мой день под веками горит,Еще дневное сердце говорит,Бессонное ворочается слово —И не дано на свете мне иного.1970