На Грани
Шрифт:
— Я не проиграю, — сказал он. — Но с этого момента я постараюсь не забывать о социальных правилах Грани.
Она удивленно моргнула. У Деклана было больше извилин и поворотов, чем у бурного ручья Батт, который протекал через Восточный Лапорт. Во-первых, он спас Джека. Ну, это было понятно, в конце концов, если он собирается жениться на ней, то в его интересах не стоять сложа руки, пока ее брата разрывают на куски. Но потом он спас Эми и ее детей и последовал за ней в Сломанный, а теперь он признал, что был не в своей тарелке, что, как она думала, должно было бы разрушить его ледяную выдержку.
— Почему ты спас Эми? — спросила она его.
— А
— Это другое.
Он заинтересованно наклонился вперед.
— Почему же?
Роза искала нужные слова. На самом деле она даже не задумывалась над тем, зачем это сделала. Она отреагировала инстинктивно.
— Он всего лишь мальчик, — сказала она, наконец.
— А если бы в той комнате была Лиана, пойманная в ловушку? Ты бы все равно пошла спасать ее?
— Да. — А как именно он поменялся с ней ролями? Это она должна задавать вопросы.
— Почему?
Она поджала губы.
— Потому что ничто из того, что Лиана сделала со мной, не было бы так ужасно, как быть разорванной заживо этими тварями.
— Это было очень смело с твоей стороны, — сказал Деклан.
Ей все равно, что он думает, сказала она себе. Его мнение на самом деле не имеет значения.
— Позволь мне остаться с тобой, — сказал он.
— Нет, даже через миллион лет. — Деклан, голубая кровь, был опасен. Деклан, человеческое существо, был в десять раз сильнее. — Деклан, тебе действительно надо перестать пытаться залезть ко мне в постель. Этого не случится.
— Если бы я пытался забраться к тебе в постель, то сделал бы что-нибудь в этом роде.
За свою недолгую жизнь на свиданиях Роза несколько раз удостаивалась пристального взгляда «иди ко мне», но Деклан дал бы всем фору. Он сосредоточился на ней, забыв обо всем остальном, не глядя на нее по-настоящему, а как бы заворожено, словно он тащил ее по натянутому канату над пропастью, и ему было все равно, если они оба упадут замертво, лишь бы она оказалась в его объятиях. Это пронзило ее защиту, и Роза покраснела, внезапно почувствовав себя неловко. Было такое впечатление, будто она была подростком, и поймала направленный на нее взгляд мальчика, который впервые осознал, что она женщина.
— Роза, — сказал он, словно пробуя ее имя на вкус. — Впусти меня.
Она просто покачала головой. Она боялась пошевелиться.
— Может, мне раздеться и попытаться соблазнить тебя своим мужественным телом?
И словно, заклинание было разрушено, она рассмеялась.
— Это не сработает, но если ты хочешь выставить себя на посмешище, то кто я такая, чтобы мешать тебе, Ваше Превосходительство?
Деклан вздохнул.
— «Ваше Превосходительство» — это правильная форма обращения к послу или епископу зороастрийской или католической веры, поскольку они называют себя посланниками Божественной воли. Я не епископ и не посол. Когда дело доходит до светских тонкостей, ты безнадежна. Но не переживай… я организую тебе уроки. Много-много уроков этикета. К счастью, у меня есть и деньги, чтобы нанять лучших учителей, и терпение, чтобы ждать, пока ты выучишься.
Она ощетинилась, и в тот же миг его лицо приобрело то самое аристократическое, надменное выражение.
— Я принесу твои вещи, — сказала она ему и повернулась.
— Ты знаешь цену деньгам
Она остановилась. Он был прав.
— А что ты получаешь от этого?
— Как я уже говорил, мне очень не нравится спать в палатке. Но что еще более важно, я совершил путешествие в Грань, и если я вернусь с пустыми руками, с дикими историями о каких-то призрачных собаках, которые убили мою будущую невесту, я стану посмешищем. Я не могу позволить себе потерять тебя. Если ты будешь упорствовать в этом неразумном поступке, я поставлю свою палатку прямо вот тут, на этом месте, где стою, и сделаю все возможное, чтобы защитить тебя, несмотря ни на что. Однако моя защита будет гораздо менее эффективной.
Конечно. Чисто корыстная причина. Ничего другого она и не ожидала.
Детям нужно кушать. Ее продуктовые запасы состояли из трех упаковок лапши «Рамэн», шести куриных голеней, немного риса, нескольких картофелин, половины упаковки панировочных сухарей и полутора фунтов говяжьего фарша в морозилке. И он будет защищать их. Они оба знали, что она примет его предложение. Роза ухватилась за соломинку, пытаясь найти какой-нибудь способ не чувствовать себя так, словно у нее отняли право выбора, но ничего не нашла. Внезапно она почувствовала себя просто усталой.
— Это еще одна вещь, которую я не совсем понимаю в тебе. Ты же граф. У тебя есть деньги. Ты вовсе не уродлив.
— Вообще-то я довольно красив.
Слишком красив для простых смертных. Она закатила глаза.
— И к тому же такой скромный. Зачем ты пытаешься заставить меня выйти за тебя замуж?
— Я скажу тебе, если ты меня впустишь.
— А сколько ты готов заплатить? — спросила она.
— Наш стандартный тариф. Дублон в день.
Это было великодушно. Более чем щедро… некоторые семьи готовы были приютить его на неделю за одну монету.
— Пол дублона в день, — сказала она.
— Нет, видишь ли, идея торга заключается в том, что требовать большую сумму.
Судя по всему, он прекрасно понимал сарказм. Он просто предпочитал не замечать его, когда тот не стоил его внимания.
— Я в курсе, что вы в Зачарованном мире считаете, что все Эджеры — мошенники. Я не возьму больше того, что справедливо, потому что не хочу чувствовать себя обязанной тебе. За свой полу дублон ты получишь возможность пользоваться спальней и три раза в день прилично питаться, а также стирать белье, если тебе понадобится. Больше ты ничего не получишь. Я позволю тебе жить под моей крышей и надеюсь, что ты будешь вести себя уважительно по отношению ко мне и моим братьям. Если ты нарушишь это соглашение, ты немедленно покинешь мой дом. Если я нарушу его, я верну все связанные с этим деньги. Я достаточно ясно выражаюсь?