На границе двух миров

Свифт

Глава 10.1. Сея ветер

Разумеется, приземление она запорола.

Ей, еще в Академии, рассказывали, как действовать в случае, если окажется на большой высоте над враждебной территорией. Она умела левитировать — пусть не как Саша или любой из Высших Тамплиеров, отключая и щиты, и питание доспеха, но умела. Надо было всего-навсего как можно быстрее спуститься на поверхность, желательно подальше от врага, а затем спрятаться получше или занять оборону.

Все было просто. В теории.

На

практике вместо спокойных и абсолютно безопасных небес Аиура, где Тассадар учил ее затяжной левитации, практикантка оказалась в недружелюбной атмосфере человеческой планеты, под сильными и абсолютно непредсказуемыми порывами ветра, под сильным дождем (хвала Зел Нага — хоть без грозы!). Вместо одиночного спуска — лучший друг, потерявший сознание после того, как спас ее от участи быть расщепленной на атомы атомным взрывом и которого приходилось тащить на себе. Вместо безопасности — их едва не сожрала какая-то зерговская тварь, спаслись они только потому, что летающее чудовище было удивлено встречей не меньше практикантки: отрезанное клинком крыло отправило визжащую тварь в полет к далекой и очень твердой земле.

Она должна была внимательно смотреть по сторонам, примечать ориентиры и составлять карту местности — но хватило ее только на то, чтобы заметить щербатый, полуразрушенный массив высотных зданий (видимо, центр города) и отметить, что их сносит сильно в сторону.

Так что то, что она вообще коснулась поверхности живой, а также в сознании и компании — уже большая удача. И пусть приземление было жестким, пусть она едва не стесала все золото с брони, пока собственным телом тормозила о жесткий асфальт, пускай после первого удара она выпустила из объятий Сашу, пусть! — посмотрела бы она, кто из ее ровесников справился бы лучше.

Затормозила она о машину, едва успев подставить под удар спину, смяв мягкую жесть и едва не сложив агрегат пополам. Повернула голову — и несколько бесконечно долгих секунд смотрела в пустые глаза водителя: ярко-голубые, чистые как летнее небо. Лицо было спокойным, будто несчастный перед смертью успел все осознать, смириться и простить этот жестокий мир… и тем противоестественнее смотрелось алое пятно с рваными краями на шее — будто кто-то, мимиходом и «на всякий случай» выгрыз ему глотку, почти отделив голову от тела.

Пришла в себя она уже в нескольких метрах в стороне от машины, зачем-то отгородившись от трупа ровным, успокаивающим сиянием пси-клинков — и только после этого догадалась оглядеться, как учили, глазами и Даром.

Улица. Серый асфальт под ногами, чью безупречную гладкость портили лишь редкие остовы машин да несколько тел. Серые громады домов по обе стороны дороги — кое-где горел свет, кое-где — осколки стекол блестели на земле, как россыпь алмазов. Могильная тишина, которую шорох дождя не заглушал, а лишь усиливал.

«Какой-то пригород» — решила Селендис, отключая клинки.

Рефлекторно задрав голову, она попыталась

разглядеть пункт назначения взорванного транспорта, чтобы примерно сориентироваться, но, увы — тяжелые черные тучи и дождь полностью скрыли от нее тоненький волосок одного из трех орбитальных лифтов Нового Геттисберга, столицы Тарсониса. Зерги, тупые кровожадные твари, не тронули лифт, как оставили в целости машины и здания, дороги и столбы — уничтожению подлежало лишь то, что было живым или атаковало их.

Они должны были занять наземную часть лифта и удерживать ее все то время, что потребуется Сынам Корхала для эвакуации… хотела бы она сказать беженцев, но им вполне однозначно дали понять, что на этот случай мятежниками были составлены списки на эвакуацию — агенты и информаторы, сочувствующие и просто важные персоны, чье влияние и капитал будут полезны революции.

Должны были… сейчас практикантка сомневалась, что люди вообще имели намерение спасать хоть кого-то, а не принести всю планету в жертву целиком.

То, что Менгск попытался их убить (и у него почти получилось!), уже само по себе однозначное доказательство его вины. Ей не нужны были иные факты и она не могла не признаться самой себе, что Тамплиеры, утверждающие, что люди пожирают сами себя, и ненавидят себя больше, чем любых «ксеносов» — отвратительная, колкая и неприятная, но правда.

Она не нашла вокруг себя живых — пригород Геттисберга, так навсегда и оставшийся для нее безымянным, был мертв. Судя по тому, что она видела вокруг себя, район был взят без борьбы — зерги волной прокатились по серому асфальту, разрывая на части всех, кто попадался им на пути и направились дальше: туда, где двуногая добыча не была такой беззащитной.

Чуть прихрамывая на правую ногу (кажется, при падении она повредила привод), она направилась к Алессадару, до сих пор не пришедшему в сознание. То, что зерги ушли, еще не значит, что они не вернутся. Им нужно укрытие, им нужно связаться с Золотой Армадой и ждать, пока протоссы не превратят эту планету в маленький филиал этого их Ада.

А люди… люди пускай пожинают то, что посеяли.

— «Мертвый-1», я «Королева», прием.

— «Мертвый-1», прием.

— Внимание, цель движется к вам, выдвигайтесь навстречу. Огонь после меня. Прием.

— Вас понял, «Королева», выдвигаться навстречу, огонь после вас. Конец связи.

Керриган чуть двинулась, смещая винтовку вслед за быстро перемещающимся отрядом протоссов. Осторожно и внимательно — вместо ее привычной С-15 на эту миссию она взяла, WR-6, «убийцу танков». Увы, брать с собой нечто покомпактнее, не стреляющее чистым золотом, было бессмысленно, если она по-прежнему собиралась придерживаться привычной тактики «один выстрел — один труп». На примере Алессадара она знала, что сильный Высший Тамплиер вполне способен поставить защитное поле, не уступающее своими характеристиками метровой танковой броне.