На исходе алого заката
Шрифт:
Майбах останавливается всего в нескольких сантиметрах от дорогущего роллс-ройса. Это совсем не нравится водителю-борову весьма неприятной наружности.
— Пусть мать сперва водить научится, а потом уже лезет за руль! — кричит он, когда на светофоре мы занимаем соседнюю полосу.
— Это вообще-то мой любовник! — вопит ему в ответ Тильда и показывает средний палец. — И я умею водить, козёл ты старый!
У меня слов нет… Мужик тоже подзавис. А майбах тем временем рванул
— Потише, потише, — пытаюсь успокоить я эту ненормальную. — Как реально права таким безнадёжным выдают?!
— Я их выкупила в итоге! Ахаха, — слишком резко поворачивает. Бьюсь башкой о стекло.
– *б вашу мать.
— Ну ты прям как мой третий муж! — взъерошивает пальцами мои волосы. — Он тоже постоянно выражался, но меня это страшно заводило!
Господи ты боже… Закрываю лицо ладонью и качаю головой.
— Так что с девочкой? У неё свадьба?
— Отвалите, — отвечаю невежливо. У меня итак мозг пухнет.
— О, драаама, — тянет она. Экстрасенс тоже мне. — Как вышло, что она не с тобой? Где ты так налажал, парень?
— Идите к чертям собачим, — злюсь.
— Ты вроде не похож на того, кто своё упустит…
Опять молчу, пытаясь сохранить самообладание, что крайне сложно, когда находишься рядом с этой острой на язык дамочкой.
— Ну чего ты в себя ушёл, малыш?
*ля… Я сейчас пристукну её. Или придушу ремнём безопасности.
— Дурной, не видел что ли, как она смотрела на тебя? — толкает меня плечом, отчего машина опасно виляет.
— Какого хера вы творите?
— Ты обидел её? — игнорирует мои реплики.
— Нет. Люк открытый, алё, — снова выкручиваю руль.
— А что же?
— В армию ушёл.
— Ооо, не дождалась, выходит? — спрашивает, въезжая на территорию огромного особняка.
— Она не обязана была меня ждать, хватит задавать бесконечные вопросы! — раздражаюсь всё больше, повышая голос.
— Не кипятись, тигрёнок.
***ть. Так надо мной ещё никто не издевался…
— Выползай, коп.
— Где мы? — вылезаю из тачки и осматриваю шикарный домище. Вдыхаю поглубже. После покатушек с ней меня порядком тошнит.
— У меня. Зубы не заговаривай. Расскажешь потом всё в деталях, обожаю жаркие истории! — не отстаёт она, улыбаясь как грёбаный чеширский кот.
Идём вдоль огромного бассейна. Миссис Санчес скидывает туфли и, блаженно вздыхая, бредёт по газону.
Подходим к двери. Она нажимает код, снимает защитную сигнализацию и открывает. Захожу за ней, всё ещё не понимая, какого хера тут делаю.
— Сюда иди, чего замер как пришибленный сурикат? — зовёт она.
Делаю пару шагов и останавливаюсь в просторном вестибюле,
— Ну, как тебе в гостях у бабушки Санчес? — деловито упирает руки в бока. — Я столько зелёных сюда вбухала…
— Кажется, это называется рококко или барокко, — к собственному удивлению выдаю нетрезвый я. (Рококо, барокко — стили искусства 18 века. Примечание автора).
— Ооо, ты ж мой хороший, барокко действительно!
Рассматриваю окружающее пространство. Дворцовый стиль, призванный продемонстрировать успех, богатство и достаток — очень бросается в глаза. Высокий потолок, мозаика. Статуи, картины, дизайнерская лестница. Для оформления дома использованы цвета, которым отдают предпочтение истинные аристократы: бордовый и золотой.
— Производит впечатление, правда? — улыбается, довольная моей реакцией.
— Чувствую себя грёбаной золушкой на приёме у английской королевы…
Она громко хохочет.
— Ну-ка пойдём в гостиную, раз уж спальня мне с тобой не светит, — исчезая за огромными двустворчатыми дверьми, бросает Тильда.
Толкаю их и оказываюсь в зале. Пафосом веет неимоверно. Слепяще белый пол, мебельный гарнитур с инкрустацией и резьбой, дорогой узорный текстиль и позолоченные элементы. У камина лежит огромный персидский ковёр. Как по мне, чересчур помпезно и вычурно.
— Выпьем? — появляется она с бутылкой в руке. — Всех распустила на сегодня, так что самообслуживание.
Ставит снифтеры на стол и слегка наполняет их. (Снифтер — бокал на тонкой ножке со специфичной, сужающейся к верху формой. Примечание автора).
— Macallan, — изумлённо пялюсь на графин коллекционного виски.
— Да, моя радость. Macallan Lalique Crystal Decanter. Более 50 лет находился в дубовой бочке из-под хереса. Мягкий вкус и дымный аромат. Всего было произведено 420 бутылок. Каждая бутылка имеет индивидуальный номер.
— Ну, сыпать цианистый калий в алкоголь смысла нет, так что я не откажусь, — вдыхаю ноздрями потрясный аромат баснословно дорогущего виски.
— За знакомство, горячий полицейский! — опять хихикает она, и в воздухе звонко звякают бокалы.
Да, вкус конечно отменный. Без преувеличения, это — самое крутое пойло, которое мне доводилось пробовать.
— Так. Ну а теперь выкладывайте, на черта вам моя скромная персона, — хмурю брови. — Не люблю быть должным кому-либо.
— Вот не даёшь ты моментом насладиться, засранец! — ставит пустой снифтер на стол и достаёт телефон. — Как я уже сказала, деньги мне твои не нужны. А вот услуга вполне.