На изломе Вечности
Шрифт:
– Боюсь, сам он идти не сможет, -тихо произнес Кили, кивая на свернувшееся в клетке худое тело. Алый, в золотых узорах аспид медленно перекатывал кольца по темным волосам, волнами струившимся из клети. Торин отстранил племянника и наклонился, обернутыми в плащ руками поддевая неподвижное тело. Змеи зашипели, но прокусить плащ, сотканный из асбестовых нитей было им не под силу. Торин осторожно вытянул хрупкое тело из клети и удивленно взглянул на Кили.
– Эльф? Он же даже ниже тебя!
– Дядя, ты говоришь странные вещи, – Кили недоверчиво взглянул на короля. –Это ведь горный эльф.
Торин поудобнее перехватил неподвижное тело и пошел к лестнице.
– Идемте, – произнес он, обращаясь к сгрудившимся у ступеней узникам. –Возвращайтесь в свои пещеры. И не бойтесь больше.
– Король, – выдвинулся вперед седобородый гном с ярко-голубыми, точно сапфиры глазами. –Неужто чары спали с тебя? Неужто вернулся прежний Король Под Горой?
Не ответил Торин, лишь стал подниматься по лестнице, держа на руках тело эльфа.
====== 3. Лалти. В храме Гхула. “Кто ты, незнакомец? ” ======
Кили ворвался в свою небольшую пещеру так, словно за ним гнались стаи варгов с лучниками на спинах. Глаза юноши сияли словно два черных алмаза, щеки разрумянились.
Девушка вскрикнула, прижав ко рту дрожащие пальцы.
– Ариен жив!
– Да, но ему нужна помощь.
Торин встретил их у дверей и велел Кили запереть за ним.
– Займитесь обоими, и Фили, и эльфом. Я скоро вернусь.
Кили не посмел прекословить, но в его взгляде ясно читалось, что он предпочел бы отправиться с дядей. Однако, Торин предпочел действовать в одиночку. Возле поворота, где его ждал стражник, он остановился, стараясь привести в порядок чувства и обуздать безумную ярость.
– Иди вперед, – велел он склонившемуся перед ним парню, – к святилищу Гхула. Как дойдем, останешься у входа. И да… как тебя звать?
– Аури, сын Грои, повелитель, – склонил голову гном.
– Слушай меня, Аури, сын Грои, что бы ни видел ты, что бы ни слышал, не входи в святилище, покуда я не призову тебя. И следи, чтобы не вошел никто.
Страж подчинился, не задавая лишних вопросов. Это было на руку. Торин шел следом за ним, размышляя о том, сколько всего предстоит узнать, и, если получится, изменить в этом жутком мире. Из головы у него не выходили слова Кили об эльфе. При мысли о том, что он мог проделать с этим мальчишкой, у Торина к горлу подкатывала тошнота, и хотелось мыть и скрести руки и тело, пока не слезет кожа. В одном он был уверен, проклятый колдун, наложивший на него свои грязные чары, должен умереть. Пусть он- служитель Древних, пусть владеет их силой…у него найдется, что противопоставить этому ублюдку.
– Мы пришли, повелитель, – тихо произнес Аури, тронув его за руку. –По твоему приказу все те, кого ты помиловал, собрались здесь.
Торин улыбнулся. Все было как надо.
Храм Гхула был вырезан в сплошном кристалле раухтопаза, продернутого нитями, так,
Вибрация усилилась, но Торин продолжал свой путь, не думая ни о чем более, кроме возлюбленной и сына. Он не мог бы сказать, что заставило его держать облик хрупкой медовласой красавицы, но чувствовал, что это мешает чему-то пробиться извне. Чему-то темному, всколыхнувшему мерзкие, кошмарные воспоминания, не принадлежавшие ему. Воспоминания о Фили, бьющемся в руках стражей, о дорожке из крови, льющейся из пропоротых сломанными костями ног, о белом как мел лице Кили… И о худом дрожащем теле под ним, о вкусе чужого пота и крови на его языке, о мерзкой похоти, излитой им на беззащитного пленника. О плаче и криках женщин, которых приводили к нему под покровом ночи. Гномихах и эльфийках-пленницах. Лишь образ нежной медовласой женщины с ланьими глазами удерживал его от того, чтобы возжелать этого снова. Сердце подрагивало в груди грязным холодным комком, зато в паху разгоралось черное пламя похоти.
Торин усмехнулся, вынимая меч из ножен.
– Сегодня твой грязный бог получит свою последнюю грязную жертву, – произнес король, наступая на жреца. Тот неожиданно усмехнулся, поднимая руки.
– Убьешь безоружного, мой король?
Не обращая внимания на визг и проклятия, которыми осыпал его колдун, Торин крепко сжал его за шею и поволок к выходу их храма. Старый тощий гном оказался неожиданно сильнее, чем предполагал Торин. Он нанес сильный удар королю и вырвавшись из его рук, бросился обратно в святилище.
– Гхул! Повелитель! Призываю, восстань! Во имя Неназываемых, породивших Мир…акхххх…
Торин, не веря собственным глазам, смотрел на оперенную черным стрелу, торчащую из затылка чародея. Тот качнулся и повалился на серо-коричневый полированный пол.
Кили колебался, пока они не переступили проклятый порог и не оказались снаружи. Торин взглянул на сгрудившихся поодаль гномов.
– Уничтожить эту мерзость! – кивнул он на храм. –Чтобы камня на камне не осталось!