На изломе Вечности

Дита

Он обхватил короля и взмахнул крыльями. Торин успел лишь заметить темную тень, мелькнувшую из-за скал, и подумать, что наверное это и есть то самое существо, про которое говорил Милашка. А потом уже стало не до того.

Он едва успел отразить удар кинувшегося на него орка, пинком сбить с алтаря второго и оглушить третьего ударом кулака по голове. Однако, последний успел завопить, призывая на помощь. Торин схватил резную рукоять меча, торчавшую из цельного куска черного как ночь агата, и потянул на себя. Зал быстро наполнялся орками, вопящими от ярости и страха. Держа одной рукой дубину, а второй меч, Торин с улыбкой повернулся к творениям Мрака. Где же Милашка? Почему он не летит?

А Милашка понял все, лишь только на мгновение закрылось тенью отверстие

в потолке пещеры. Но трусом он не был, даже скорее напротив, в чем-то совершенно бесшабашным и фаталистом. Потому он устремился вверх, успев лишь вознести краткую мольбу Вечности, а спустя мгновение оказался лицом к лицу с кошмарной тварью, словно сошедшей с полотна безумного художника. Каухари был крупным даже для своего немелкого племени. Его поросшее зеленоватой шерстью тело было мускулистым и сильным, а острые когти казались грозным оружием. Его морда, похожая на рыло орка, скривилась в жуткой ухмылке. Милашка вздохнул. Что ж, помирать, так с музыкой.

Он ринулся в бой, очертя голову и зажмурившись, и рассудком понимая, что практически обречен в схватке с этой кошмарной тварью, без оружия, с полу-нагим незащищенным телом. Но Милашка эль Оурз не был бы Милашкой эль Оурзом, если бы сбежал…

Туомас сел, с трудом приходя в себя. Ласковая ладошка Мерит отерла его лицо, девушка молча вложила ему в руки маленькую кружку с водой.

– Вода теперь на вес золота, пока не отыщем хоть какой-то колодец, – сказала Ран, помогая одному из матросов перевязать довольно глубокую рану в ноге.

– Да и то, вряд ли здешнюю воду можно пить без последствий для рассудка, – Лалти приложила руку ко лбу козырьком, всматриваясь в пустынные земли, залитые жутким мертвым светом. Сколько хватало взора, тянулись эти черные земли, потрескавшиеся и смертоносные.

– Пока никому не покидать корабль, – слабо произнес Туомас, пытаясь встать. –Попробую поднять его.

Туо!

маленький Тем’ра вцепился в его ногу. –Кхду бар’хак!

Ран покраснела до ушей и наотрез отказалась переводить слова мальчишки. Туомас поднял гноменыша, посадив его себе на загорбок, и кое-как вскарабкался на мостик. К его удивлению и радости мотор заработал и корабль качнулся, поднимаясь в воздух. Туомас решил лететь на малой высоте, чтобы беречь топливо. Поскольку по словам Лалти черное солнце было способно свести с ума нетвердых духом, он так же приказал работать в две смены, не оставаясь на палубе больше чем на пол-часа. Тем не менее один из матросов, видимо, самый слабый, внезапно разжал руки и мешком рухнул на палубу с самого верха мачты. Подбежавшей Лалти осталось лишь констатировать смерть. Но как ни грустно было это происшествие, оно дало шанс остальным. Прекрасная эльфийка торопливо произнесла несколько слов на странном наречии, затем, обмакнув пальцы в кровь, мазнула на четыре стороны, и корабль оказался окутан непроницаемым куполом. Сразу стало легче дышать, исчезло жуткое давящее чувство отчаяния. Туомас, приободрившись, прибавил скорости.

– Мы защищены, пока хоть капля крови остается влажной, – Лалти вздохнула. –Бедный Бартас, пусть Вечность примет его душу, своей смертью он подарил нам шанс. Смотри, Туо, видишь вон там черный пик, уходящий к небу?

Туомас прищурился, всматриваясь в черную стрелу.

– Это Башня Безумных Душ. Говорят, где-то внутри неё есть выход из этого страшного места. Если мы сможем добраться до неё, то, может быть, сможем и спастись…

====== 25. Схватка в воздухе. Меч Снов. ======

Милашка влетел буквально в самые объятия опешившего от неожиданности каухари. Его спасла неожиданность атаки и природная способность группироваться в воздухе. Спустя миг он уже вцепился в противника, обхватив его ногами и руками и вонзив зубы в шею, поросшую жесткой вонючей шерстью. Его едва не вырвало, но усилием воли он загнал тошноту обратно и продолжал сжимать зубы, пока они летели вниз, кувыркаясь в воздухе. Каухари завыл от боли, стараясь оторвать маленького, но злобного врага, царапая его, вонзая длинные когти и выдирая целые полоски

мяса. Но если уж Милашка вцеплялся во врага, оторвать его неспособны были даже высшие майяр. Он свирепо рвал шею противника, вонзал пальцы в глаза, сдавливал ногами ребра каухари, который наверное впервые в жизни испытал страх. Когти вонзились в тело так глубоко, что пропороли легкое. Но и израненный, чуть живой Милашка не давал пощады. Он пустил в ход ещё и крылья, хлеща ими врага, не давая опомниться. Они кубарем прокатились по ветвям и рухнули вниз. Непонятно было, где кто, сплошной клубок белых перьев, черно-бурой шерсти, крови и ярости. И этот клубок рухнул на мокрую землю прямо перед обалдевшими от неожиданности путешественниками.

Врагов растащили, ослепшего, уже потерявшего половину крови каухари прикончили тут же. Но Милашка, белый, как его собственные крылья, тоже не двигался. Марко торопливо вытащил из кармашка в жилете остаток своего хлебца, разжевал и выплюнул на ладонь. Этого хватило залепить самые глубокие царапины на изодранной спине парня, но изо рта у Милашки шла кровь и он не открывал глаз.

Отойдите!

Ариен стащил с себя жилет и опустился на колени рядом с крылатым. –Марко, ты знаешь…что бы ни случилось, не касайтесь нас обоих. И если что-то пойдет не так…не обижайте Шана.

Да Росси кивнул, стараясь скрыть дрожь. Эльф обхватил изрезанное когтями тело Милашки, прижав к себе. Вздохнул, оттягивая нижнюю челюсть парня, и прижался к его рту собственным. Со стороны это могло бы сойти за поцелуй, но изо рта Ариена стал литься свет, золотые искорки струились непрерывным потоком. Милашка захрипел и забился, а потом обмяк, по-прежнему не двигаясь. Ариен скатился с него и вытянулся рядом. Теперь он был так же бледен, как и Милашка.

Орчонок в ужасе переводил взгляд со своего нового друга на его спутников и обратно, а потом с истошным воем бросился к Ариену. Фили с Кили едва успели перехватить его, морщась от прикосновения к бледной, бугристой от шрамов коже.

– Тише, тише, дружок, не бойся, -Кили погладил скулящего орчишку по голове.-Все хорошо с твоим другом… все хорошо!

Ен! Ен!

Шан сел и расплакался.

Милашка застонал, дернулся и попытался сесть, жадно глотая воздух. Ариен пошевелился, открыл глаза и слабо улыбнулся. Обрадованный орчонок сделал движение к нему, робко касаясь пальцами рассыпавшихся по земле темных волос.

Ен!

его ворчание было таким счастливым, что братья ухмыльнулись, переглянувшись, а Марко фыркнул.

Похоже, у тебя появился преданный поклонник!

подковырнул капитан, помогая Ариену принять вертикальное положение. Шан тут же подлез под руку своего опекуна, с обожанием глядя на него.

Твою мать!

сквозь зубы произнес Милашка, поднимаясь на дрожащие ноги. И прежде, чем кто-то сумел остановить его, свечкой взмыл в воздух и исчез из виду.

Торин не верил своим глазам. Пробный взмах меча, призванный отогнать орков от алтаря, возымел совершенно неожиданный эффект. Орки повалились на пол, кто где был, те, что подальше, пару секунд непонимающе хлопали глазами, затем последовали примеру своих собратьев. Обалдевший Торин перевел взгляд на меч, который держал в руке. Тот светился мягким серебристым светом. Король сел на алтарь, положив меч на колени, и стал ждать. И кстати пришлись мгновения отдыха, чтобы снова в памяти возникло родное нежное лицо.

Ран…

в каком-то болезненном забытьи прошептал он, глядя в прозрачные как озерные воды, глаза. Женщина с ребенком на руках, стоявшая перед ним (он видел лишь эти безумные глаза), шагнула навстречу, выходя из пурпурного тумана. Торин затрепетал при виде этих лиц, внезапно поняв, кто перед ним. И это понимание давал ему волшебный Меч Снов.

Вринда! Тайрин!

слезы потекли по его щекам так обильно, что намокла борода.

Маленькая рука женщины нежно тронула его лицо.