На краю пропасти. Экзистенциальный риск и будущее человечества
Шрифт:
Наконец, некоторые угрозы имеют природное происхождение, но влияние, оказываемое ими, серьезно усугубляется деятельностью человека. В связи с этим они занимают промежуточное положение между категориями природных и антропогенных рисков. К ним относятся пандемии “естественного происхождения”. По причинам, которые скоро станут очевидны, я не включаю их в число природных рисков, а провожу их анализ в пятой главе.
Общий природный риск
Поразительно, что многие из этих рисков были открыты совсем недавно. Об инверсии магнитного поля стало известно в 1906 году. Первые доказательства, что Земля пережила столкновение с крупным астероидом или кометой, появились в 1960 году. А о существовании гамма-всплесков мы не подозревали до 1969 года. На протяжении
Нет причин полагать, что серия открытий закончилась – что мы первое поколение, которое открыло все природные риски, грозящие нам. Безусловно, еще слишком рано делать вывод, что мы узнали все возможные механизмы естественного вымирания, ведь предшествующим крупным массовым вымираниям объяснение еще не нашлось.
Тот факт, что наши знания, очевидно, неполны, представляет серьезную проблему для любой попытки осознать масштаб природного риска, составив список известных угроз. Даже если бы мы изучили все природные угрозы, перечисленные в этой главе, настолько полно, что постигли бы каждую их тонкость, мы не могли бы сказать наверняка, что охватили даже небольшую часть истинного ландшафта рисков.
К счастью, выход есть, поскольку существует способ непосредственно оценить общий природный риск. Для этого нужно изучать не метеоритные кратеры и не коллапсирующие звезды, а останки видов, которым они угрожали. Ископаемые находки – наш самый богатый источник информации о том, как долго жили виды вроде нас, а следовательно, об общем риске вымирания, с которым они сталкивались[199]. Мы изучим три способа использования ископаемых находок для определения верхнего предела природного риска вымирания, которому мы подвергаемся, и все они дадут нам утешительные результаты[200]. Однако, поскольку этот метод применим лишь непосредственно к риску вымирания, сохранится некоторая неопределенность, связанная с риском необратимого коллапса цивилизации[201].
Насколько высоким может быть природный риск вымирания? Представьте, что он составлял бы 1 % на век. Сколько просуществовало бы человечество? В среднем лишь 100 веков. Но ископаемые находки говорят нам, что Homo sapiens живет на планете уже около 2000 веков[202]. При риске в 1 % на век было бы почти невозможно протянуть так долго: вероятность более раннего вымирания составила бы 99,9999998 %. Таким образом, мы спокойно можем исключить общий риск в 1 % и более. Какой же будет его реалистичная оценка? Опираясь на живучесть Homo sapiens, мы можем сделать наиболее вероятное предположение и определить верхний предел такого риска.
Сформулировать единственное наиболее вероятное предположение на удивление сложно. Нам, возможно, захочется сказать, что риск составляет 1 к 2000, но такое предположение было бы наиболее вероятно, если бы человечество существовало на протяжении 2000 веков и столкнулось с одним вымиранием. На самом деле вымираний вообще не было, поэтому оценку следует снизить. Но риск не может составлять 0 к 2000, поскольку в таком случае это значило бы, что вымирание вообще невозможно, а потому мы имеем все основания полагать, что его не случится[203]. Специалисты по статистике ведут любопытный спор о том, как оценивать вероятность в таких случаях[204]. Но все предлагаемые методы дают цифры от 0 к 2000 до 1 к 2000 (то есть от 0 до 0,05 %). Получается, мы можем считать этот диапазон грубой оценкой риска.
Отталкиваясь от того, что пока нам удавалось выжить, мы можем также определить верхний предел общего природного риска вымирания. Например, если бы риск составлял более 0,34 % на век, вероятность того, что мы уже вымерли бы, равнялась бы 99,9 %[205]. В связи с этим мы говорим, что риск выше 0,34 % на век исключается с уверенностью на уровне 99,9 %, а этот вывод весьма значим по обычным научным стандартам (эквивалентен p– значению 0,001)[206]. Таким
Таблица 3.4. Оценки и пределы общего векового природного риска вымирания, вычисленные на базе того, сколько уже просуществовало человечество, при использовании трех разных подходов к определению человечества.
Но что, если Homo sapiens не релевантная категория? Мы заинтересованы в выживании человечества и вполне можем полагать, что в него входит не только наш вид. Так, неандертальцы были очень похожи на Homo sapiens, и хотя степень их скрещивания по-прежнему остается предметом споров, возможно, лучше всего считать их подвидами. Они ходили прямо, делали сложные орудия, выстраивали сложные социальные связи, были внешне похожи на Homo sapiens и, возможно, даже пользовались речью. Если включить их в категорию человечества, можно расширить нашу историю до того момента, когда на планете жили последние общие предки неандертальцев и Homo sapiens, что было около 500 тысяч лет назад[207]. Вполне естественно также оценивать не наш вид, а наш род – Homo. Он существует более 2 млн лет. В сочетании с методами, описанными выше, такой подход даст нам более низкую вековую вероятность вымирания.
Ошибка выжившего
Особенно сложно исследовать вероятность события, которое воспрепятствовало бы самому проведению этого исследования. Каким бы вероятным оно ни было, мы неизбежно понимаем, что событие не произошло. Мы сталкиваемся с этой проблемой, когда смотрим на историю вымирания Homo sapiens, и это может искажать наши оценки[208].
Представьте, что существовало бы 100 таких же планет, как наша. Человечество могло бы быстро исчезнуть на 99 из них, а могло бы не исчезнуть ни на одной, но люди, изучающие собственную планету, всегда приходили бы к выводу, что человечество не сталкивалось с вымиранием, ведь иначе их бы вовсе не было на свете. Таким образом, они не могли бы использовать сам факт своего выживания для оценки того, на какой части планет люди выживают. Этот пример показывает, что мы тоже не можем сделать значимых выводов о своем выживании в будущем исключительно на основании того факта, что пока нам удавалось выживать.
При этом мы можем опираться на данные о продолжительности нашей жизни (что и делаем в этой главе), поскольку наблюдению поддается более одной величины, а долгая продолжительность жизни менее вероятна в мирах с высокими рисками. Но если полностью учесть возможность такой ошибки выжившего, оценки риска все равно могут измениться[209].
К счастью, оценка риска путем анализа выживания других видов более устойчива к таким эффектам и тем не менее дает сходные ответы, что не может не обнадеживать.
* * *
Вторая техника оценки общего природного риска вымирания на базе ископаемых находок предполагает изучение не самого человечества, а похожих на него видов. Такой подход существенно увеличивает количество имеющихся у нас свидетельств. Поскольку в число примеров входят и виды, которые в итоге вымерли, исчезают проблемы, связанные с отсутствием сведений о неудачных исходах. Минусы в том, что другие виды могут быть не столь показательными по части рисков, с которыми сталкивается человечество, а также в том, что выбор видов для изучения может быть предвзятым.