На круги своя

Романовская Ольга

Лорд медленно провел ладонью от волнистого треугольника до груди, не касаясь ни того, ни другого, затем вернулся к животу и принялся неторопливо поглаживать.

Как завороженная, смотрела на то, как Эллан ласкает мое тело.

Томная нега сковала члены, я совсем не ожидала продолжения, бросившего в самое сердце бури.

Внутренняя поверхность бедер отзывалась дрожью на малейшее дуновение ветерка. Желание пульсирующим пламенем вырвалось наружу.

Эллан по-прежнему не спешил. Будто уже недостаточно!

Палец

рисовал на коже огненные зигзаги, сжимая низ живота в тугой комок.

Тоненько застонала: настолько обострились чувства.

Жестокосердный Эллан отнял руку и вновь занялся бедрами.

Все ближе и ближе.

Тело звенело и жаждало избавления. Между бедер боролись огонь и лед.

Жемчужная россыпь дрожала на коже Эллана, связав нас чем-то большим, нежели простое желание. Оно было взаимным, я чувствовала! Не требовалось видеть, чтобы понять.

Живот болезненно напрягся, когда лорд ввел в меня второй палец.

Великая Мать, я еще никогда так не стремилась навстречу наслаждению, вбирая его до последней капли. Двигалась в такт, а потом и сама задавала ритм бешеного танца страсти, когда невозможно сдерживаться, а любое промедление подобно смерти.

Тугая спираль закручивалась все туже. Стоны слились в один. Охрипнув, шептала имя Эллана и молила не останавливаться.

Скрючившиеся пальцы сминали простынь.

О, Эллан!

Тело пронзила молния.

Всхлипнула, дернулась и, обессиленная, рухнула на постель.

Вершина. Так быстро!

Однако Эллан пленных не брал. Его пальцы не знали пощады, задавая неистовый ритм. Я полностью подчинилась им, тонула в удушливом облаке.

В истоме закрыла глаза.

Пальцы любимого умело раскачивали на небесных качелях. Все быстрее и быстрее, все выше и выше.

Эллан подался вперед и нашел мои губы. Поцелуй вышел жестким, даже болезненным, но я вернула точно такой же.

Пиджак полетел на постель. Кажется, Эллан что-то говорил, но я не слышала. Время и пространство исчезли, осталось только мое бедное тело, которое было не в силах вместить столько чувственного удовольствия. Я разрывалась на куски, умирала и воскресала, чтобы с последним хриплым криком окончательно погубить свою репутацию.

Осознав, что натворила, поджала ноги и трусливо перекатилась на бок. Не могу смотреть на Эллана. Он наверняка видит во мне шлюху, только девица легкого поведения способна загореться от ласки. И не раз — дважды, словно от умелого любовника.

Не удержавшись, мельком глянула через плечо.

Эллан стоял на коленях у края постели. Он растерянно смотрел на меня и тяжело дышал. Левая рука замерла на ремне.

Перехватив мой взгляд, лорд нахмурился и убрал руки за спину. Только теперь заметила бугорок на брюках. Ох!

— К сожалению, у меня дела, — странным надтреснутым голосом произнес Эллан и оправил одежду. — Увы, время!

Он подхватил пиджак, глянул на ширинку и добавил:

— Занятий

много: новые ученики.

В воздухе витало напряжение.

Эллан медлил, словно чего-то ждал.

— Отвернитесь, — смущенно попросила я.

— Прикажете, могу вообще уйти, — с горечью предложил лорд.

— Достаточно того, что вы отвернетесь. Это ваша спальня, не вас, меня нужно выгонять.

— Хорошо, — Эллан отвел глаза и горько усмехнулся, — спокойно одевайтесь. Я в умывальной комнате. Вы правы, нечего питать иллюзий, — чуть слышно добавил он. — Ничего я не заслужил.

Лорд задерживался. Руки, наверное, моет. Мне бы тоже принять ванну, но неудобно. Не обидится ли Эллан, если сразу после умопомрачительной ласки поспешу смыть с себя его прикосновения? С другой стороны, это естественная потребность, а дверь — замечательное укрытие для откровенного разговора.

Шум воды придал смелости. Выбралась из постели, наглухо запахнула халат и убрала пирамидку связи. Думала постыдно сбежать, но в комнате материализовался дух и торжественно сообщил:

— Цветы для миледи прибыли. Куда прикажете поставить?

— В мою спальню, — ответила, не раздумывая.

— Уверены? — в сомнении переспросил дух. — Их много, целая оранжерея фрезий. А еще вам просили передать подарок.

На ладонь лег увесистый медальон. Раскрыла его и обнаружила белоснежный волос, вправленный в кольцо странного металла. К украшению прилагалась записка: «Не выбрасывайте и всегда носите. В случае опасности позовите». Соланж пропустил строчку и дописал: «Просто так звать тоже можно. Рад услужить во всем».

Сунула записку в карман халата, благо таковой имелся, и вздрогнула. Эллан! Спиной ощущала его взгляд. Обернулась. Лорд церемонно поклонился и холодно сообщил: завтрак для меня накроют в столовой.

Обхватив себя руками, тихо спросила:

— Что происходит?

Эллан сделал вид, будто не расслышал, пришлось повторить.

— Ничего, — лорд откровенно лгал.

Видела по глазам, закрытой позе, прямой спине — характерном признаке обиды. Только вот на что? Я стонала, мне нравилось, мы провели чудную ночь — в чем проблема?

Эллан не собирался подсказывать. Он смотрел будто сквозь меня, потом сухо обронил: после завтрака нужно собраться и идти в портальную комнату. На все мне отводилось полтора часа.

— Куда мы?

Мороз в комнате лишь усиливался.

Отчаянно терла плечи, надеясь согреться.

В голове билась мысль: «Что не так?»

Эллан замкнулся, отдалился, хотя еще час назад… Наверное, так относятся ко всем доступным женщинам. Горько, но натуру светлой не изменишь. Я полюбила близость во всех ее проявлениях и не смогу стать тихой и скромной.

— Смотреть ваши владения, — с тем же успехом вместо меня могла оказаться стена.

Чужой. Абсолютно чужой!

— А как же дух матушки? — напомнила о давнем обещании.